Девушка с острова Тарт
Шрифт:
— Придется открыть отдельную палату для любителей что-нибудь сломать, чтобы меня увидеть, — ответила Джоанна.
— Значит, Джейме знает? — уточнил Тайвин. Догадка была безумной и странной. Скорее, он бы заподозрил Тириона.
— Да. Он узнал меня в бреду. Скорее всего, из-за глаз. Близнецы их унаследовали у меня, словно скопировали в графическом редакторе — до дурацких мелочей. — Джоанна, до этого глядевшая в окно, резко повернула к нему голову. — И я не стала отпираться. Какой смысл? У нас был тяжелый разговор. Джейме не стал меня спрашивать ни о чем. Просто сказал, что рад. Что я все-таки жива. Что могу выслушать.
Ее голос пресекся,
— Я много раз думала о возвращении, Тай. Иногда это было моей единственной мыслью. Тянуло так… Ох. Мне казалось, что из меня на живую вырезали сердце, а душу я волочу за собой с тех пор, как гирю. Нет, как не могущую взлететь птицу.
Его воображение немедленно нарисовало эту картину. В носу защипало. Он нервно дернул из бардачка пачку салфеток, не обращая внимания на женщину. Она знала, что он способен плакать. Он прижал салфетку к глазам, заслоняясь рукой. Жестокость по отношению к близким — беспощадность, яростная, как удар копья. И зачем? Чтобы день за днем чувствовать себя убийцей? Кого ты наказывал, дурацкий ты дурак — ее или себя?
— Ты удивительный, Тайвин. Таких больше нет, — она произносила это с восторгом. Не было издевки в ее словах. — Я вижу много смертей и горя. Я узнала жизнь с таких сторон, с каких никто и не думает глядеть. Временами мне казалось, что я то ли попутчик для Харона, то ли уже сама часть греческого мифа. Он снился мне, этот суровый мужчина, живым, как ты сейчас, стоящим рядом. Нет, он не звал меня в свою лодку, но так смотрел, словно я одна из Мойр. Та, что отмеряет нить жизни. Это было страшно и странно. И сейчас, когда я опять вижу твои слезы, я думаю о том, что в последний миг перед тем, как ты расслышишь щелканье ножниц последней Мойры, прежде, чем погрузиться в ничто и отплыть вместе с Хароном, ты теряешь все лишнее. Едва она заносит расставленные лезвия, едва твоя тонкая жизненная нитка, еще теплая от рук отсчитывающей, еще помнящая касание прядущей, ощутит с обеих сторон холод близкого металла, ты понимаешь все. Вдруг приходит осознание, что же было важным. Наносное становится пеплом мгновенно. Ты стоишь обнаженным, как на заре рождения, и знаешь о себе все.
Он слушал ее не дыша. Мир тоже, казалось, вслушивался в каждое ее слово, бездна всматривалась в недра заметаемой снегом машины, силясь пронзить своим взглядом всю прорву смыслов, вкладываемую маленькой молчаливой женщиной в каждое емкое слово.
— Нет ничего важнее жизни. Близких. Возможности быть рядом. Для меня реальность такова. Я готова переиграть свою жизнь с чистого листа, но боюсь, я снова наделаю тех же ошибок. — Джоанна медленно повернула к Тайвину голову, не мигая глядя на мужа. — Если ты позволишь, я хочу быть рядом со своими детьми. Жить в родительском доме. Радоваться смеху племянников. Этот дом всегда давал мне силу. И люди, что в нем. И ты, Тайвин. В первую очередь ты. Я не прошу тебя прощать, это невозможно. Я знаю, что тоже никогда тебя не прощу до конца. Это слишком для такой, как я. Не святая. Грешница. И ты готов попробовать снова?
В ответ он медленно снял кольцо с левой руки и переодел на правую. Джо смотрела на него пристально, словно боялась спугнуть. Он осторожно протянул ей руку с небольшой коробочкой.
— Я думала, что выкинула его в снег, — прошептала она, открыв. — Я была уверена…
— Все совершают ошибки, Джо, — сказал он, осторожно надевая
— Надолго? — уточнила она. Джоанна вдруг запаниковала, даже ее маска словно дала трещину.
— Навсегда меня бы устроило, — произнес он, стараясь донести эту простую истину такими же простыми словами.
========== 4.25. Лучший подарок /Тирион ==========
Не надо о ней вам рассказывать мне —
Не стану я сплетням внимать.
Она все равно лучше всех на Земле,
Потому что она моя мать.
Она самой лучшей на свете была,
И мне никогда не лгала,
И все! И довольно вранья!
Меня лишь она понимала одна,
Мне жизнь подарила она,
Она, она родила меня, меня!
Кричите, взывая к прошедшим годам,
Пытаясь ее проклинать,
А я за нее все на свете отдам,
Потому что она моя мать.
Песня из к/ф «Двадцать лет спустя»
Тирион в раздумье сидел за клавишными, когда Джейме решил его навестить.
— Ты один?
— Да, оставил Бри одну в кои-то веки, — ответил брат. — Она так спит плохо последнее время.
— Ты-то откуда знаешь? — удивился он. — Сказано было русским языком — подожди пару недель, и хоть в обнимку голые засыпайте. Что за дурацкое нетерпение?
— Да что ты! Заладил, как дятел, — сокрушенно пробормотал Джейме, опускаясь на край кровати.
— Да, потому что нашел, тоже мне, проблему из проблем! — взвился Тирион. — В Африке селения голодают, у детей животы больше голов, парниковый эффект, несчастные киты выбрасываются на берег от невозможности смириться с бесчеловечным отношением людей к меньшинствам, львам в зоопарке по-прежнему не докладывают мяса, а ты все мечешься тут, как неприкаянный. Ходит и смотрит грустными персидскими глазами, как кастрированный кот. Что? Неправда? У тебя хоть девушка есть, а я, как всегда, — позор семьи. У меня даже фото в соцсетях с чем? Правильно, с книжкой. А потом, чую, при таком раскладе будет фото с бутылкой. Одно другому наверняка прекрасно соответствует.
— Все, брейк! — поднял руки Джейме. — Сдаюсь, убил и закопал. Да, я хочу быть с ней рядом несколько ближе, чем могу. Чистосердечное и добровольное, начальник, разрешите в камеру?
— Не разрешаю, — буркнул тот. — Чего пришел-то? В камеру ему… Пусть выспится твоя Белоснежка без вздохов у ее изголовья. Сам-то представлял, каково ей наблюдать твои мученья?
— Ну да, братишка, она же сама не мучается, — вернул ему саркастичную реплику Джейме. — То-то мы как целоваться начнем на нейтральной территории, мозги отшибает так, что рискуем изнасиловать друг друга прямо там, где стоим.
— На улице целуйтесь, — мрачно посоветовал Тирион. — И никаких подъездов с подворотнями, если ты не стремишься в скором времени осчастливить меня парой белобрысых высоких племянничков. И вообще, я не вижу проблемы. Вот вообще не вижу проблемы. Раз ваше безумие обоюдно, ну, дождись ты дня рождения, сними номер в отеле, шампанское, прочая требуха, и полетели… Ежику понятно, что первый раз должен быть каким-то хотя бы удобным, уж не говоря о том, что запоминающимся.
— О! Ты решил меня просветить! — Джейме закатил глаза к потолку. — Удивительно, как такие идиотские идеи последовательно поражают родственников.