Девушка, видящая призраков
Шрифт:
Том Вонг горевал иначе. Я видела его порой в следующие месяцы. Может, он ощущал вину за то, что привел констеблей. Может, он винил себя в то, что поверил властям. Том запутался, как и я. Казалось, его душа была убита. Он похудел на двадцать пудов. Его губы потеряли цвет. Я хотела утешить его, и чтобы он утешил меня, но даже говорить с красивым другом мужа ощущалось предательством.
Никто не утешал меня, и я погрузилась в Дао. Теперь я понимала, что Том поверил в другое. Он не доверял больше защите властей. Он поверил, что можно выступить против врагов, набраться
— Если я не остановлю его, — сказала я вслух и поняла, что перестала плакать.
— Что остановишь? — спросил господин Янци.
— Ритуал. Это слабое место. Если Лю Цянь закончит ритуал, то Кулу-Янлин возникнет. Он убьет всех на пути. Уничтожит все. И никто не сможет одолеть его.
— Остановить ритуал и остановить так монстра, — отметил глаз.
— Это план, — сказала я.
— Это не план, — глаз в чашке повернулся ко мне, — это глупое заявление. Ты не можешь с ними сражаться, Ли-лин, ты это знаешь. Ты даже не знаешь, сколько у Тома Вонга прихвостней. А еще Лю Цянь! Было бы сложно тебе сражаться с пятым саном, но он оказался еще и вором душ, научился яо шу и взывает к злым духам. Я все упомянул? О, да, — сказал он, — его рука — большой монстр-змея! С тремя глазами!
— Думаешь, это нужно оставить отцу.
— Очевидно.
Я нахмурилась. Он точно был глазом моего отца.
— Почему я все еще вас не уничтожила?
Он пожал плечами.
— Я хорошо советую, Ли-лин.
— Вы все еще пытаетесь меня спасти, — сказала я.
— Это моя натура.
— Вы могли бы найти хобби.
— Твое спасение — мое хобби. Это как игра — разрушительное хобби, что есть лишь у дураков.
Я улыбнулась, радуясь за долю легкомыслия.
— Господин Янци, отец лежит в лазарете. Он приходит в себя от того, что лишился глаза, а потом его покусал большой монстр-пес до полусмерти. Он не сможет сейчас встать, тем более сражаться.
Глаз смотрел на меня из чашки.
— И что ты думаешь делать?
— Не знаю, — сказала я, делая глоток чая. — Я могу поискать союзников.
— Госпожа Вэй предложила учиться у нее магии.
— Я не соглашусь, — сказала я. — Ее магия основана на вреде телу.
— Когда она порезала руку?
— Да, но если я буду это делать, мне придется отрезать язык, пронзить копьем щеки или избить себя раскаленной кочергой. Обжечь кончики пальцев до потери ощущений или кататься голой среди колючих веток.
— Я понял, — сказал господин Янци.
— С окровавленным языком чары станут слабее. С обожженными пальцами жесты станут не такими точными. После избиения или шипов я не буду толком сражаться.
— Это ясно, — сказал глаз. — Но если ее магия поможет тебе одолеть Лю Цяня?
Я улыбнулась.
— В том-то и дело, господин Янци. Ее магия мне никак не поможет.
— Откуда тебе знать, Ли-лин?
— Она сама сказала. Она предложила научить меня магии ее народа, и она
— Ясно, — сказал господин Янци. — Помощь госпожи Вэй навредит тебе, а ты получишь лишь духов, что слишком слабы для сражения с даоши.
Я кивнула.
— Ты говорила о союзниках, — сказал он. — Кого ты имела в виду?
— Я думала о Бок Чой.
Глаз отца залепетал:
— Ли-лин, если Бок Чой тебе поможет, тебя выгонять из Аншень-тонг. Почти весь город будет закрыт для тебя. Половина бандитов будет доставать оружие при виде тебя.
Я вздохнула и отвернула голову. Неподалеку мужчина продавал фейерверки с телеги. В стороне женщина со связанными ногами спорила с мясником, пока двое маленьких детей ждало за ней.
Эти люди жили здесь. Они пересекли океан в поисках мечты. И я представила их мертвыми. Их разбитые тела или разорванные на куски Кулу-Янлин. От этого меня тошнило, я ощущала беспомощность и ужас. Я приняла решение.
— Нужно что-то делать, — сказала я. — Утром я пойду к штаб-квартире Си Лянь, — сказала я духу. — Завтра я поговорю с Бок Чой.
Глаз погрузился под воду и как-то выдул пузырьки. Когда он всплыл, он сказал:
— Можешь оказать мне услугу?
— О чем вы?
— Можешь уничтожить меня сейчас? Прошу?
— Простите?
— Ты рано или поздно уничтожишь меня, — сказал он. — Я монстр, и это твой долг. Но мой единственный долг — уберечь тебя. И я предпочел бы, чтобы ты уничтожила меня сейчас, чтобы я не видел, как тебя убьют бандиты.
Я долго смотрела на него, а потом рассмеялась. Я большим пальцем окунула его в воду. Он всплыл с возмущенным взглядом.
— Ты не улучшаешь мне лицо, — сказал он.
— У вас нет лица, господин Янци.
Он фыркнул.
17
Солнце опустилось, я стояла на ступенях храма отца и звала Маоэра. Он не приходил. Я вернулась внутрь и вышла с флягой масла для лампы.
— Маоэр, — позвала я снова. Пара красных фонарей висела у храма. Я добавила в них масло и зажгла. Люди на улице делали так же. Прохожие ходили среди теней, озаренные сиянием ламп и фонарей.
Я села на нижнюю ступеньку и налила оставшееся масло в пиалу. В этот раз, когда я позвала, маленький оранжевый силуэт вышел из тени. Два хвоста Маоэра были высоко задраны. Он шел спокойно, словно просто проходил мимо.
— Мяу, — сказал он и потянулся на дороге, глядя на пиалу, полную масла.
— Не скромничай, — сказала я, придвинув миску ближе. — Это тебе.
— Мне-мне?
Я кивнула, но он подошел с опаской, словно другой кот мог вылететь из тьмы и забрать его угощение. Он придвинулся к миске. Когда он добрался до нее, он опустил голову и начал лакать ее с довольными звуками.
Через пару минут он сел, вернув себе горделивый вид.
— Теперь девочка хочет сражаться?
Я посмотрела на него.