Девять хвостов бессмертного мастера. Том 4
Шрифт:
– Дух-помощник! – обрадовались люди, говорили они все разом, сложно было различить, кому чей голос принадлежал, и не будь у Шу Э восприятия Посмертия и теней, она нипочём бы не разобрала ни слова. – Небожители спустились с Небес и сотворили чудо! Теперь деревня исполнена благодати!
– А что, не могут небожители заглянуть в гости к вашему даосу? – спросила Шу Э. – Идите лучше любуйтесь красотами весны, она долго не продлится.
Кое-как, заверениями и угрозами, ей удалось спровадить
Ху Фэйцинь вздохнул с облегчением:
– Спасибо, Шу Э. Я допустил оплошность. Не думал, что здесь так людно.
– Не разбрасывался бы чудесами, – сказала Шу Э, небрежным поклоном приветствуя его, – не было бы так людно. Что бы ты сделал, если вдруг твоя метла зацвела бы? Думаю, тоже помчался бы в храм к даосу за разъяснениями.
Ху Фэйцинь страшно смутился. Он слышал, что Речной храм стоит в отдалении от деревни, поэтому решил, что его появления в мире смертных никто не заметит. Но стоило ему спуститься на землю, как пошла цепная реакция и осень превратилась в весну, а люди как раз шли в храм, чтобы оставить приношения Речному богу, и столкнулись с «чудом» буквально нос к носу.
А понять, кто это чудо устроил, большого труда не составило: Ху Фэйцинь пришёл как есть, не поменяв ни обличье, ни одеяния. Люди сразу поняли, что он не принадлежит миру смертных, и обступили его, чтобы выцыганить у него благословение. Одного Ли Цзэ было мало, чтобы их оттеснить, а причинять вред смертным запрещалось Небесным Дао.
– В другой раз буду осторожнее, – пообещал Ху Фэйцинь.
– Ещё и другой раз будет… – пробормотала Шу Э, покривившись.
– Чан… Дядя у себя? – спросил Ху Фэйцинь.
Шу Э внимательно поглядела на него, выгнула красивую бровь. Ху Фэйцинь опять несколько смутился.
– Я не знаю, как его называть, – признался он. – Непочтительно с моей стороны называть его просто по имени, а дядей… Не слишком ли он молод для этого?
– Мне бы твои проблемы, – вздохнула Шу Э, покачав головой. – Идём, я провожу тебя в Речной храм.
Она бросила взгляд на Ли Цзэ, чуть нахмурилась, увидев у него на бедре меч.
Ху Фэйцинь, заметив это, сказал поспешно:
– Это генерал Ли, он меня сопровождает.
Шу Э ничего на это не ответила, лишь небрежно кивнула, приглашая следовать за ним в храм.
Чангэ, увидев Ху Фэйциня, встал на одно колено и, складывая кулаки перед собой, произнёс церемонно:
– Недостойный приветствует Хуанди…
– Только не это! – закатил глаза Ху Фэйцинь и поспешил поднять Чангэ с земли. – Дядя, обойдёмся без церемоний. Я здесь не в качестве Небесного императора, это личный визит.
Чангэ виновато улыбнулся:
– От тысячелетних привычек не так-то просто избавиться. Прости, Фэйцинь. Ты ведь и в прошлый раз говорил
– Запрещено называть Небесного императора по имени, – с каменным лицом сказал Ли Цзэ.
Чангэ перевёл на него взгляд, поглядел с минуту, словно что-то припоминая, потом широко раскрыл глаза и воскликнул:
– Ли Цзэ? Это ты, Ли Цзэ? Я тебя не узнал.
– Это мои слова, – возразил Ли Цзэ со смехом. – Вылитый даос…
– Я и есть даос.
Они оба рассмеялись и обнялись, похлопывая друг друга по плечам. Шу Э это страшно не понравилось.
– Они ещё и знакомы? – пробормотала она сквозь зубы.
Ху Фэйцинь, который стоял рядом с ней, расслышал и пояснил:
– Они прежде были друзьями, так я слышал.
Шу Э лишь кивнула с напускным равнодушием.
– Так ты жив, Чанцзинь! – радовался Ли Цзэ. – А я для тебя ритуальные деньги жёг каждый тай-суй.
– Спасибо. Богаче меня на том свете покойника бы не было, до самого ада плыл бы по реке из ритуальных денег.
– Нет там никакой реки, – пробормотали одновременно Шу Э и Ху Фэйцинь и переглянулись, услышав друг друга.
– Столько лет прошло… – покачал головой Ли Цзэ.
– Мы были друзьями, – сказал Чангэ, обращаясь то ли к Шу Э, то ли к Ху Фэйциню. – Ли Цзэ был моим наставником прежде.
– Но ты предпочитал книги, а не мечи, так что выловить тебя на урок было непросто.
Чангэ примирительно сложил ладони, как обычно делают монахи, когда обращаются к мирянам.
Ли Цзэ уставился на него, потом помотал головой и неодобрительно прищёлкнул языком:
– Какая потеря! Вынудить тебя стать монахом…
– Не монахом, а даосом, – пробормотала Шу Э. – Он что, слепой? Монаха от даоса отличить не может?
– Монахи бреют головы, – машинально поправил Ху Фэйцинь, – а лисьи монахи – хвосты.
– Правда? – удивилась Шу Э. – Мне ещё не попадались лисы с обритыми хвостами.
– Мне тоже, – смутился Ху Фэйцинь. Быть может, Ху Вэй вообще всё это выдумал.
– А вот интересно, если у лисы несколько хвостов, сколько из них она обреет, когда подастся в монахи?
Ху Фэйцинь замолчал, невольно задумавшись над этой интересной мыслью.
Оба они погрузились в размышления, рассеянно глядя на Чангэ и Ли Цзэ. Те что-то припоминали, говорили наперебой. Было видно – рады, что встретились.
– Ху Фэйцинь, – твёрдо сказала Шу Э, – в другой раз, как решишь наведаться в гости, приходи один.
– Тебе он не нравится? – спросил Ху Фэйцинь.
– Мне никто не нравится. Без обид. Для тебя я сделала исключение, ты всё-таки его племянник.
– Ясно, – сказал Ху Фэйцинь, которому и в самом деле всё было ясно с первого взгляда.