Девятнадцать лет спустя...
Шрифт:
— Что ты ей сказала? Это все твоя вина… Ты… потаскушка, я знаю, что это была твоя вина, — она кричала на Гермиону, в то время как вся ее семья смотрела на саму Молли, словно на сумасшедшую.
— Мама… она почти произнесла непростительное проклятие, — в полном раздражении сказал своей матери Рон, прежде чем успели заговорить Гермиона или Люциус. — И как это может быть чьей-то виной, кроме Джинни? Это она так и не научилась контролировать свой характер, и то, что ты все время нянчишься с ней, ничуть ей не помогает, — Рон проигнорировал возмущенное бормотание матери и повернулся к Гермионе. — Миона, ты в порядке? —
Гермиона была шокирована словами Рона, и ей потребовалась секунда, чтобы взять себя в руки. Она посмотрела на Люциуса, но он пристально смотрел на Молли, и его пальцы подергивались на палочке. Гермиона схватила его свободную руку и крепко сжала в своей, прежде чем ответить Рону.
— Нет, Рон, не в порядке… — грустно сказала она: — Я никогда не хотела, чтобы все так плохо закончилось, и мне жаль, что Джинни придется пройти через это, потому что она не смогла научиться контролировать свой характер… но спасибо, что спросил, — она слегка улыбнулась ему и почувствовала облегчение, когда он улыбнулся в ответ.
— Не смей винить мою милую маленькую девочку за это, ты… ты… — снова начала Молли, но Гарри заставил ее замолчать, услышав шум за пределами своего кабинета и выйдя, чтобы разобраться.
— Молли, я услышал вас достаточно, — Гарри говорил тихо, но с безошибочно узнаваемой стальной ноткой в голосе. — Мать моих детей вот-вот отправят в Азкабан, потому что вы безоглядно баловали ее всю жизнь. Поэтому я предлагаю… — сказал Гарри, его голос стал мягче, но по-прежнему строгий, не оставляя ни у кого сомнений в том, что в этом вопросе с ним не стоит шутить.
— …чтобы вы держали свой длинный язык за зубами, или обнаружите, что присоединитесь к ней, — затем Гарри обратился к остальным Уизли: — И это относится и к остальным из вас. А теперь, пожалуйста, пройдемте в мой кабинет.
Гарри отступил в сторону, чтобы позволить всем Уизли войти, а Молли замыкала шествие, когда вдруг упала лицом вперед через дверь Гарри, чтобы неуклюже растянуться на полу в его кабинете. Гермиона заметила ухмылку Люциуса и заподозрила, что это он помог ей пройти через дверь. Она также заметила, что никто не прилагал особых усилий, чтобы помочь возмущенной Молли подняться и проглотила виноватый смешок, прежде чем повернуться лицом к Гарри.
— У тебя все в порядке? — спросила она, заключая его в крепкие объятия.
— Да, услышав ее признание под Веритасерумом, я понял, что сейчас она не совсем подходящая моим детям мать, так что я больше не чувствую себя таким виноватым из-за этого. Правда, это заставляет меня задуматься, как я мог не замечать этого все эти годы, — устало признал он.
— Гарри, у нее было то, что она хотела, поэтому у нее никогда не было причин так сильно выходить из себя, и давайте посмотрим правде в глаза, ты в значительной степени уступал ей или игнорировал, когда она злилась… как и все мы. Только когда она столкнулась с ситуацией, которая ей не нравится и выходит из-под ее контроля, ее истинная природа и начала проявляться, — Гермиона виновато улыбнулась Гарри.
— Так ты знала? О других мужчинах? — тихо спросил ее Гарри, уже зная ответ.
— Да, Гарри, и мне очень жаль. Драко сказал мне, но я не хотела причинять тебе еще больше боли. Я должна была сказать тебе, — глаза Гермионы молили его о понимании. Она увидела вспышку гнева, за которой почти мгновенно
— Да, ну, и я тоже подозревал, что Рон с кем-то встречается, и тоже не сказал тебе, я пытался подтвердить свои подозрения, прежде чем заговорить об этом. Мне тоже очень жаль, — Гарри еще раз обнял Гермиону и вздохнул, рассеянно проводя руками по волосам. — Как, черт возьми, мне сказать детям, что их мама отправится в Азкабан на Мерлин знает сколько времени? — и он в отчаянии хлопнул рукой по стене.
— Я знаю, что это будет трудно, Гарри, — тихо вмешался Люциус, удивив их обоих, поскольку он почти ничего не сказал во время всей этой сцены. — Но, может быть, это пойдет на пользу мисс Уизли… Я знаю, что Азкабан изменил меня… и в результате сейчас я как-никогда раньше благодарен судьбе.
Люциус посмотрел на Гермиону, и она почувствовала светящуюся в его глазах любовь, которая проникала прямо ей в душу. И внезапно ей стало наплевать на Джинни, Рона или кого-либо из семейки Уизли… она собиралась выйти замуж за этого человека… очень скоро!
Гарри потянулся и пожал Люциусу руку с озадаченной улыбкой на лице.
— Возможно, ты и прав, Люциус… Я чертовски надеюсь на это, — он нежно поцеловал Гермиону в щеку, прежде чем войти в свой кабинет…
Глава 36. Пасха. Три недели спустя
В четвертый раз за последние пять минут Люциус с тревогой посмотрел на часы.
"Черт, где же она?" — Гермиона должна была быть здесь пятнадцать минут назад. Он оглядел небольшую толпу, но нигде не увидел знакомой кудрявой темноволосой головы. Он знал, что ему не следует беспокоиться; иногда она увлекалась делами и опаздывала.
"Кого, черт возьми, ты пытаешься обмануть? — с тревогой подумал он. — Гермиона Джин Грейнджер опаздывает только тогда, когда ты ее отвлекаешь".
Люциус еще раз оглядел толпу, пришедшую на их свадьбу, но ее по-прежнему нигде не было видно.
"Интересно, не случилось ли чего-нибудь… И еще… все ли с ней в порядке?" — Люциус пытался успокоить свои страхи, зная, что Гермиона вполне может сама о себе позаботиться, но, конечно, она бы послала весточку, если бы собиралась опоздать, верно? Если, конечно, она вообще явится на их свадьбу.
Он вспомнил их последний ужин. Она задерживалась на работе и прислала сову, что опоздает на пять минут… пять минут. Люциус снова посмотрел на часы и увидел, что она опаздывает уже на семнадцать минут, а его мысли вернулись уже ко вчерашним событиям, и руки бессознательно сжались в гневе.
"Неужели ж она и вовсе не придет?"
Роуз и Хьюго были дома на двухнедельных пасхальных каникулах; Роуз была особенно занята, помогая Гермионе со предсвадебными хлопотами, и все шло чудесно. До их возвращения в Хогвартс оставалось два дня, и дети проводили ночь с Роном, когда Гермиона получила срочную сову, чтобы встретиться с ним в госпитале Св. Мунго. Излишне говорить, что Гермиона с Люциусом помчались в больницу, где и обнаружили Рона, лихорадочно вышагивающего за пределами родильного отделения, и нервно наблюдающих за ним Роуз и Хьюго.