Девятнадцать писем

Перри Джоди

* * *

Третье января 2002 года. Это было лето, и у нас были школьные каникулы. Я познакомился с твоими бабушкой и дедушкой, когда они приехали в город навестить твою семью, но это был первый раз, когда я остался на их ферме в деревне. Ты назвала их баба и деда, и в итоге я тоже стал так говорить.

Твои дедушка и бабушка, Альберт и Изабелла Григгс, были двумя самыми милыми, самыми искренними людьми, которых я когда-либо встречал. Я очень сильно

полюбил их за прошедшие годы.

Ты обожала их, как и они тебя. Ты была их единственной внучкой и известна как их маленькая Джем-Джем. Деда говорил, что ты отрада его глаз, что вызывало у нас смех. Он был фермером, и у него было больше двухсот яблонь. Во время сбора урожая он нанимал сборщиков, но платил нам по несколько долларов каждому, чтобы подбирать яблоки, которые упали с деревьев. С деньгами, которые заработали, мы ехали на велосипедах в магазин на углу в городе и покупали мороженое и леденцы.

Ты умоляла деда разрешить нам забираться на лестницы, как другим рабочим, но он и слышать об этом не хотел. Он редко тебе отказывал, особенно, когда ты надувала губы и смотрела на него своими большими карими глазами, но в этом он не уступал. Ты не была этим довольна, но он отказывал только потому, что не хотел, чтобы нам было больно. Я, с другой стороны, чувствовал облегчение.

Раз уж, похоже, в этом письме я признаюсь тебе в своих глубочайших тёмных секретах, я могу сказать тебе и то, что боюсь высоты. Точнее, я от неё в ужасе. Это не по-мужски, я знаю и надеюсь, что ты из-за этого не думаешь обо мне плохо, но это правда. Дай мне пауков, змей, страшные горки (только если они не высоко от земли) и даже быстрые машины, но не высоту; никогда не нужно высоты. Это иронично, учитывая, чем я зарабатываю на жизнь, но я никогда не чувствовал себя комфортно, находясь на высоте. Может, если бы я сказал тебе это раньше, мне бы не пришлось страдать от всех ужасающих вещей, которые ты заставляла меня делать за все годы.

Наше время на ферме всегда было весельем. Особенно для такого городского мальчишки, как я. В деревне совершенно другой образ жизни. Ты любила кататься на тракторе деда. Он часто заваливал прицеп тюками сена и катал нас по своей территории на сто акров.

Я помню, как наблюдал за тобой, пока он нас катал, — твои красивые, длинные каштановые волосы развевались на ветру, но больше всего мне нравилась чистая радость на твоём лице. От твоей улыбки захватывает дух. Это одна из моих любимейших вещей в мире.

Дел всегда хватало, и моё время, проведённое там, включало в себя некоторые самые счастливые моменты моей жизни.

Ещё одним твоим любимым занятием было ходить к реке. Она тянулась через дальний конец двора, и мы часто устраивали пикники у воды. Баба была одним из лучших поваров, которых я когда-либо знал. Она готовила нам вкусные сэндвичи на хлебе, который пекла по утрам, и добавляла в корзину кусочки торта или своего домашнего яблочного пирога — ради которого можно было умереть — в качестве особого угощения. Деда даже соорудил нам качели из старой шины и повесил их на огромную иву, которая стояла на берегу реки. Мы часами раскачивались на дереве и прыгали в воду

летом.

В более холодные месяцы мы ловили форель или катались на маленькой вёсельной лодке деда. Обычно грёб я, потому что, честно говоря, у тебя это получалось отстойно. Не важно, как ты старалась, у тебя никогда не получалось направлять лодку в ту сторону, куда ты хотела.

На твой двенадцатый день рождения твои бабушка и дедушка купили тебе красивую гнедую кобылу, которая принадлежала другу деда. Ты назвала её Малышка Тилли и очень её любила. Ты часами каталась вокруг меня на ней. Ей было четыре года, когда она попала к тебе, и у неё был такой мягкий характер, прямо как у тебя.

У вас двоих была особая связь. Каждый раз, когда мы приезжали на ферму, ты бежала на пастбище и изо всех сил кричала: «Малышка Тилли!» Она мчалась к тебе, где бы ни была, и забавно скакала, как только видела тебя. Затем, когда успокаивалась, она подходила к тебе и тёрлась мордой о твою голову. Связь между вами была просто поразительна.

Одним поздним днём мы вышли из реки, покупавшись. Ты подошла к дереву, чтобы отвязать поводья Малышки Тилли от ветки, пока я собирал одеяло и корзину для пикника. Я поднял взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как Малышка Тилли поднялась на задние ноги, сбивая тебя на землю.

Мгновение я стоял в шоке — для неё это было так необычно — но затем я бросил корзину и побежал к тебе. Тогда я заметил большую сетчатую коричневую змею, которая лежала в траве и готовилась напасть. Её тело было скручено кругом, а голова поднялась и была нацелена прямо на тебя. Это вторая самая ядовитая змея в мире и может убить человека за несколько минут.

— Не двигайся, Джем, — прошептал я. — Совершенно замри.

Твои глаза расширились, когда я указал на змею, которая находилась на расстоянии меньше метра. Я никогда не забуду выражение чистого ужаса на твоём лице.

Я знал, что должен действовать быстро, и сказать, что мой адреналин стучал в венах, пока глаза осматривали окружающую листву, было бы преуменьшением. Я заметил маленький булыжник в нескольких метрах и, медленно и точно, подвинулся к нему. Он был тяжёлым, но мне удалось его поднять.

— Я досчитаю до трёх, — сказал я тебе, как только вернулся на место. — На счёт три, я хочу, чтобы ты встала и побежала к реке как можно быстрее. Хорошо?

Ты была слишком напугана, чтобы вообще говорить, так что вместо этого несколько раз моргнула глазами.

Используя всю свою силу, я поднял булыжник высоко в воздух.

— Раз. Два. Три!

Как только я краем глаза увидел, как ты побежала, я бросил булыжник. Слава богу, я попал в цель, потому что змея бросилась к тебе, как раз когда камень приземлился ей на голову.

Когда я подбежал к тебе, ты упала в мои объятия и начала рыдать.

— Ты спас мне жизнь, — сказала ты.