Девятое зеркало

Романова Елена

Глядя на него, я вспоминаю про оружие. Наверное, сам Акар во этом своем мрачном облачении наталкивает меня на подобные ассоциации, он и сам – оружие, смертоносное, беспощадное, мощное.

Услышав мои шаги, он оборачивается, и я замечаю, что он шумно втягивает носом воздух. Его взгляд скользит по мне от мысков сапог то белокурого хвоста, который я собрала на затылке. Акар хмурится и стискивает зубы. Похоже, этот выбор наряда пришелся ему не по душе.

– Это первое, что попалось под

руку, - зачем-то лгу я.

Акар медленно тянет парочку отборных ругательств, которыми выражает свое восхищение, и от которых я смертельно краснею.

– Откуда ты… – и я изумленно качаю головой: – Кто научил тебя таким плохим словам, Акар, если ты никогда не был среди людей?

– Я тоже совершенно не обучен манерам, Тея, – он позволяет себе развязную усмешку. – И мы теперь очень подходим друг другу. Как думаешь?

Сейчас он такой дерзкий и насмешливый, точно мальчишка. Он выглядит не сильно старше меня. И, несмотря на то, что ему больше двух тысяч лет, я хочу обманываться тем, что он совсем молод.

– Ты когда-нибудь был ребенком? – слетает у меня с языка.

Акар становится серьезным. Он молча направляется к туалетному столику, на котором лежат мои ножны с кинжалом, затем подходит ко мне и молча закрепляет ножны у меня на талии. Мы так близко, что я ощущаю его напряженное дыхание.

– Значит не был? – тихо спрашиваю, глядя на него снизу вверх, ибо он выше меня на целую голову.

– Нет.

– А сам… – у меня голос не слушается, но я спрашиваю: – Можешь иметь семью? Детей?

Он вскидывает на меня взгляд и дергает за ремешок сильнее, затягивая туже, чем следовало бы.

– Нет.

Он обречен быть один, как и Дерион… как и все здесь. Это место точно кладбище неудачных попыток Эморы, склеп ее грез.

– Ты выбрала кинжал из черного габбро. Это очень мило, – произносит он.

– Но ведь он не сможет причинить тебе вред?

– Нет.

– А что сможет?

Он внезапно смеется.

– Неплохая попытка, вредина, – кладет ладони на мою талию и притягивает, – догадайся сама.

– Алмазный клинок?

– Глупая.

– Что, Акар? Яд? Сожжение? – неосознанно улыбаюсь, копируя его улыбку. – Отсечение головы? Повешение?

– Отсутствие женщины? – спрашивает он. – Я, однозначно, умру от этого.

И я смеюсь, впервые так свободно рядом с ним.

Он берет меня за руку – за кончики пальцев – его ладонь прохладная и твердая. Он перебирает мои пальцы, будто играя с ними, будто не веря, что они такие маленькие, теплые и нежные по сравнению с его руками.

Когда мы выходим в пустые коридоры, я спрашиваю:

– Ты ведь не наказал Ашареса за мой побег?

Он хмурится.

– Ты… его не убил?

Акар вздыхает.

– Нет.

–

Он ни в чем не виноват. Его там не было.

– … не было, – повторяет.

– Он и отошел, быть может, всего на минуту. Прошу, Акар, не тронь никого.

Хозяин гор сжимает мои пальцы сильнее, затем снова перебирает, и его рука медленно расслабляется.

– Люди и так слишком быстро умирают, – бурчит он, – в их жизни нет никакой ценности. Что значит несколько десятков лет, половину из которых они беспомощны: либо слишком молоды, либо очень стары?

Его слова меня злят, и я пытаюсь вытащить свою руку, но он не отпускает.

– Сколько людей, – мне не хочется знать, я не должна спрашивать об этом, но уступаю глупому любопытству: – погибло от твоих рук?

– Меньше, чем от старости и болезней на твоей земле, – раздраженно цедит он. – Вся их жизнь для меня – один миг.

Он ведет меня куда-то вниз, по массивным каменным ступеням. Мы идем в ту часть дворца, в которой я не была – это Кузница.

Огромные помещения с холодными печами, столами и наковальнями.

Мы быстро движемся дальше. Акар не дает мне осмотреться.

– Это… – удивленно говорю я, понимая, что следующее помещение забито настоящими каменными солдатами в человеческий рост.

Как игрушечные солдатики в коробке, они стоят рядами, вооружены и безмолвны. Но их здесь, кажется, тысячи, а то и больше.

Перед нами открываются двери в следующий зал, и я вижу железных лошадей. Самым первым стоит снаряженный в броню и шипы конь. Он крупнее других и вылит из черной стали. Его пустые глазницы внушают настоящий ужас.

– Это Сакрал, – произносит Акар, – мой конь. Вот уже много лет он мертв, потому что в Кузнице нет огня.

– Он… – я шагаю вперед, и хозяин гор выпускает мою руку, давая возможность подойти к коню, – он просто восхитителен!

И он так идеально подходит самому горному духу.

Я обхожу коня кругом, касаюсь металла и обжигаюсь холодом.

– Его никак нельзя оживить?

– Ненадолго можно.

– Почему ты не сделаешь это?

Акар внимательно глядит на мою бледную руку, которой я глажу шею железного монстра.

– Придется забрать Светоч, – говорит он, наблюдая, как моя рука замирает. – Это жизненная сила горы и старого Острока.

Я шумно сглатываю, не веря в собственную удачу.

Глава 16

Как только стрела Светоча была помещена внутрь коня – прошла через отверстие между ушами, пластинами брони – из ноздрей и глаз Сакрала вырвался яркий желтый свет. Раздался скрежет металла – конь переступил мощными длинными ногами, выбивая искры из-под копыт.