Девятое зеркало
Шрифт:
К моему изумлению все звуки стихают.
Акар, за спиной которого корежатся от боли волки, останавливается и смотрит на драгманца. Его губы вдруг трогает усмешка, такая злая и холодная, что даже я сжимаюсь от страха. Сейчас Акар в одной из своих лучших ролей – убийца, свирепый и беспощадный. Но он не двигается.
– Ха-шиир! – бросаю я.
– Иди сюда, Тея! – драгманец напряжен и не спускает с Акара глаз.
И снова я смотрю на горного духа, но в этот раз разрешения не спрашиваю, потому что взгляд
– Тея, – говорит Ха-шиир, – чтобы он не сделал, как бы ни обидел тебя, ты будешь отмщена, клянусь. Иди ко мне, милая.
– Ха-шиир, – шепчу.
Он бросает на меня короткий взгляд, а затем снова глядит на Акара. Его пальцы, которыми он держит оперение стрелы, начинают дрожать.
– Тея, – голос звучит сипло: – ты исполнила свою часть сделки и смогла сбежать. Светоч у нас. Все остальное ты забудешь очень быстро. Я сделаю все, чтобы забыла, – он пытается меня утешить: – Иди сюда, моя славная девочка. Все уже позади. Не бойся его.
Акар делает шаг, и Ха-шиир вскидывает лук.
– Свою часть сделки? – внезапно Акар начинает смеяться: сначала низко и тихо, а затем громче.
Его взгляд такой злой, в нем исчезает все, что я видела прежде: никакой теплоты или человечности. Он ровно такой, какой был в первую нашу встречу – безжалостный.
И Ха-шиир разжимает пальцы – стрела свистит, разрезая воздух, и глухо, но весомо пронзает грудь Акара, входя плотно, пробивая и защиту, и его тело. И он припадает на одно колено, упираясь мечом в землю. Его волосы падают на лицо, и он тихо рычит, сжав зубы от боли.
Ему больно…
Мне больно…
Так больно, что я хватаю ртом воздух, дергаюсь к нему, но Ха-шиир обхватывает меня, разворачивает к себе, обнимает лицо ладонями.
– Все хорошо, Тея, – шепчет. – Эта стрела медленно убьет его.
– Нет, – голос так тих, что Ха-шиир разбирает ответ лишь по шевелению моих губ.
– Оруэн доставит тебя в лес, – драгманец стирает с моих щек слезы. – Он слуга Дериона.
– Ха-шиир, пожалуйста, – в груди печет, я плачу навзрыд и голос исчезает.
– Оруэн! – кричит драгманец. – Забери ее! Быстрее!
Меня обхватывают чужие руки.
Я вижу, как Ха-шиир снимает топор с пояса и идет к Акару.
Все холодеет у меня внутри.
Я пытаюсь кричать, но голос лишь тихо сипит, и тогда брыкаюсь, но незнакомец тащит меня к своей лошади.
Я вижу, как Ха-шиир замахивается. Он бьет снизу вверх по лицу Акара, и раздается скрежет. Горный дух не падает, лишь пошатывается, и тогда Ха-шиир бьет снова, толкает Акара ногой, пытаясь повалить его.
В глазах у меня темнеет. Я обмякаю в руках незнакомца, ощущая, как болит каждая клеточка моего тела, как она наполняется ужасом, как из-под ног уходит земля.
Глава 17
Я
Шепчу, но голоса нет.
Передо мной возникают серые глаза Ха-шиира. И глаза эти наполнены беспокойством за меня, горьким сожалением и нежностью.
– Дева, – за его спиной я вижу Дериона, облаченного в белые одежды и белую, расшитую камнями мантию.
Он невредим, даже царапин нет. Неужели раны на его теле затягиваются так быстро? В том, что именно он был зверем, который вышиб Акара из седла, сомнений нет.
Одного взгляда хватает, чтобы понять – мы в Алмазном дворце.
Ха-шиир садится на кровать, которая завалена белоснежными перинами. Дерион торопится сесть с другой стороны постели.
– Теперь вы в безопасности, мое сокровище, – говорит он. – Больше вам не нужно опасаться моего брата. Забудьте о нем.
Я замираю, закрываю глаза и делаю глубокий вдох.
– Ей нужно отдохнуть, – произносит Ха-шиир. – Я не представляю, что она пережила там, с ним, – и задыхаясь от внезапной вспышки гнева: – убью его!
Дерион и берет в теплые ладони мою руку.
– Ты еще хочешь сохранить ему жизнь, после того, что он с ней сделал? – понизив голос, шипит драгманец.
– Акар мне брат, – мрачнея, отозвался Дерион. – Он сотворен таким. Жестоким. Но Кузница нужна нам, и Акар нужен в Пустоши.
– Но это не значит, что его нельзя убить?
– Не думай, что это так просто. Если Светоч оставить в его теле, он умрет, конечно. Но его смерть будет очень долгой. Острок тоже начнет постепенно гаснуть. Это займет некоторое время, но души Пустоши могут доставить нам неприятности уже сейчас, а я потерял почти всех волков.
Я молча слушала их разговор, изумляясь, как за эти три дня они настолько хорошо поладили.
– Ты должна еще поспать, Тея, – мягко произнес Ха-шиир, касаясь пальцами моей щеки.
Яркой вспышкой возникло воспоминание, как он бьет Акара по лицу, и я резко дернулась от этого прикосновения. Ха-шиир замер, нахмурился и, растолковав мою реакцию как-то по-своему, тихо выругался.
– Нет, я все-таки убью его, – произнес он в сторону и поднялся.
Дерион склонился ко мне:
– Тэя, к вашим услугам мой помощник, Оруэн, – он поднес мою руку к губам и поцеловал холодные пальцы.
Указал кивком головы на молчаливого, невзрачного юношу, который стоял чуть поодаль. Светлые волосы и серо-голубые глаза выдавали в нем жителя Меясы.
– Он побудет с вами, моя королева. Любая ваша прихоть будет исполнена им беспрекословно, – лесной король тепло мне улыбнулся: – Вы знаете, как вы дороги мне, – и хотел погладить меня по волосам, но я дернула головой.