Диана. Ее истинная история
Шрифт:
Елизавета II ясно дала понять, что неудачный брак наследника отодвигает на неопределенный срок вопрос о ее отречении от престола. Для Чарльза это болезненный удар. После обращения королевы к народу по радио в канун Рождества 1991 года, когда Елизавета II заявила о своем намерении служить нации и Содружеству еще несколько лет, принц Уэльский довольно долго избегал разговаривать с матерью. Если учесть, что он всегда был почтительнейшим сыном, такая реакция указывает на крайнюю степень раздражения. Опять посыпались упреки на принцессу Диану. Скоро все обитатели Сандрингемского дворца, где зимой собирается королевское семейство, были в курсе семейной драмы обиженного принца. Тогда Диана напомнила мужу, что он по собственной воле уступил некоторые королевские полномочия младшим братьям. Дело в том, что в случае болезни или отсутствия в стране монарха некоторые церемониальные функции выполняют государственные советники, которыми могут быть пять членов королевской семьи в порядке престолонаследия. Чарльз передал свои права государственного советника принцам Эндрю и Эдуарду. «С какой стати
С годами Диана преодолела невольный трепет перед королевскими регалиями и стала вести себя в присутствии свекрови более непринужденно. Она даже позволяет себе пошутить. На одном из приемов Диана похвалила новую шляпку королевы: черный цвет очень практичен, пригодится на похоронах! Озабоченная судьбой старшего сына, королева подолгу беседует с невесткой о настоящем и будущем. Поведение Чарльза вызывает иногда у его матери тревогу и недоумение, она находит некоторые его поступки непоследовательными, даже сумасбродными. И, конечно, ей горько видеть, как страдают оба: сын и его жена.
Принцесса Диана считает, что институт монархии в целом сильно обветшал и нуждается в реконструкции, однако лично к королеве она испытывает искреннее уважение и отдает должное мастерству и твердости, с которыми та ведет свое сложное «хозяйство» уже более сорока лет. Не скрывая страстного желания получить свободу, Диана неоднократно подчеркивала в беседах с королевой: «Я никогда Вас не подведу». Она равняется на свою свекровь даже в мелочах. Как-то, в жаркий июльский день, собираясь на традиционное чаепитие в саду Букингемского дворца, куда приглашаются официальные лица и дипломаты, Диана отказалась взять с собой веер, предложенный подругой. «Я не могу его взять, — объяснила принцесса. — Свекровь будет одета по всей форме, в чулках и перчатках, и даже не покажет виду, что ей жарко».
Как и у простых смертных, в королевской семье есть свои подводные течения. У Дианы двойственное отношение к свекру, принцу Филиппу. С одной стороны, он внушает ей искреннюю симпатию, а иной раз и сочувствие: нелегко быть мужем королевы. Но, с другой стороны, ей кажется, что принц Филипп чересчур требователен к своему старшему сыну Чарльзу. Когда ее спрашивают, как она оценивает взаимоотношения отца и сына, она качает головой: трудно ответить в двух словах… Принц Филипп хотел бы, чтобы старший сын чаще прислушивался к мнению отца и, по крайней мере, воздавал должное его заслугам в государственной и общественной сферах. Ну а принц Чарльз ожидает похвалы, одобрения, ему хочется, чтобы отец гордился успехами своего первенца. Вообще-то, у супруга королевы есть некоторые основания чувствовать себя обделенным: он слишком часто остается в тени. Так, например, именно принц Филипп поднял в свое время вопрос о защите окружающей среды. Сын подхватил эстафету, и в итоге лавры поборника здоровой экологии венчают Чарльза. Нет особой сердечности и в отношениях Дианы с золовкой, королевской принцессой — это титул сестры Чарльза Анны. Женщины королевской крови сталкиваются в жизни с особыми трудностями, прежде всего в личном плане. Диана это понимает и ценит в Анне высокое чувство долга, энергию и деловитость. Эти качества в полной мере проявляются в деятельности королевской принцессы на посту председателя Фонда защиты детей. Близкими подругами они не стали, нет. Диане даже в голову не приходит поделиться с Анной своими горестями или набрать номер ее телефона и запросто пригласить на ленч. Впрочем, дети их часто играют вместе, и обе принцессы регулярно общаются во время семейных праздников и приемов. В свое время, когда появился на свет принц Гарри, Диану упрекали за то, что она не пригласила золовку в крестные матери. Масс-медиа раздули из этого целую историю, хотя вопрос решается очень просто: принцесса Анна и так является родной теткой малыша, и нет никакой необходимости совмещать две роли в одном лице. Психологический барьер, отделяющий Диану от золовки-принцессы крови (да и от других членов королевского семейства) — вещь вполне объективная. Диана иначе воспитана, да и по характеру — не паинька. Принцесса Анна родилась принцессой и не мыслит себе другой жизни. Естественно, время от времени возникают ситуации, когда внутренняя убежденность в своем превосходстве над «простолюдинами» прорывается наружу. Дело доходит иногда до неприятных стычек. Так случилось, в частности, летом 1991 года, когда семья собралась, как обычно, под крышей Балморалского дворца.
Погожим августовским вечером устроили пикник на лужайке неподалеку от замка. Все семейство во главе с королевой наслаждалось ужином на лоне природы. Однако исподволь нарастающее раздражение и скрытая неприязнь требуют выхода. Нужен только повод. В данном случае поводом послужила очередная затея Ферги: устроить гонки на пересекающем усадьбу шоссе. С этой целью Ферги воспользовалась дорогим автомобилем марки «деймлер», принадлежащим королеве-матери, а Диану посадила в машину, служившую для сельскохозяйственных работ в усадьбе. Импровизированное авторалли навлекло на беднягу Ферги шквальный огонь критики. Кончилось тем, что герцогиня Йоркская демонстративно покинула компанию. Диана вступилась за подругу, пытаясь объяснить, что Саре и без того было трудно все эти годы ломать характер и привычки согласно размеренному и чопорному стилю жизни при дворе. Она просила королеву быть более терпимой и снисходительной, поскольку Ферги на грани срыва. Действительно, вскоре после этого случая герцогиня Йоркская объявила друзьям, что лето 1991 года ее последнее лето в Балморале. И она сдержала слово. Спустя восемь месяцев
Какой разительный контраст с первым приездом Сары-Ферга в Балморалскую резиденцию! Тогда вся королевская родня была в восторге от ее жизнерадостного характера и кипучей энергии. Шли годы. Диана наблюдала, как меняется характер подруги под влиянием жесткого придворного этикета и беспрерывных наскоков прессы. Наряды Ферги, ее отношение к детям и сомнительные (с точки зрения придворного этикета) знакомства — все служило мишенью для критики. От брызжущего через край веселья не осталось и следа. Затравленная Ферги пыталась огрызаться. Трагедия превращалась в фарс. Она окружила себя сонмом гадалок, ясновидцев, астрологов, одним словом, ударилась в мистику. Некоторых модных «пророков» приводил к герцогине ее приятель Стив Вьятт, приемный сын нефтяного магната, но большинство она откопала самостоятельно. Ферги свято верила в чудодейственную силу знаменитой прорицательницы мадам Вассо, которая сажала своих клиентов под синюю пластмассовую пирамиду, якобы избавляющую от душевных и телесных недугов.
Ферги металась, запутываясь все больше. Бывали дни, когда она несколько раз обращалась к очередному «оракулу» с просьбой предсказать ей будущее на ближайшие два-три часа. Несчастной женщине казалось, что рассчитав каждый свой шаг с помощью гадалок и прорицателей, она сумеет обмануть судьбу, вырваться из заколдованного круга неудач. Диана, впрочем, как и большинство членов королевского семейства, с интересом относится к метафизическим явлениям, однако у нее хватает здравого смысла не возводить это в степень абсолюта. К несчастью, безумие Ферги оказалось заразительным. Диана волей-неволей прислушивалась к «откровениям», которыми практически ежедневно делилась с ней подруга: королевский дом-де ждут сплошные неприятности и несчастья, грядет полная катастрофа, и вообще, нужно поскорее бежать подальше от трона. На протяжении нескольких месяцев, предшествовавших ее разрыву с мужем, Ферги была частым гостем в гостиной принцессы Дианы и каждый раз, по рассказам очевидцев, приносила очередную «сенсационную» новость. В мае 1991 года, когда в прессе возобновилась дискуссия о неблагополучной семейной жизни принца Чарльза, Ферги явилась к принцессе с потрясающим известием: ее «оракулы» предсказывают, что королем станет принц Эндрю, а она, Ферги, будет королевой. Об этом свидетельствуют друзья Дианы, присутствовавшие при разговоре.
Герцог Йоркский пребывал в замешательстве — к счастью, недолго: его жена вскоре потеряла интерес к идее сделаться королевой. Мятежный дух Ферги, для которой ловить попутный самолет — все равно, что для нормальных людей ловить попутную машину, рвался на волю из герметично закупоренного сосуда монархии. Ясновидцы продолжали предсказывать одну за другой катастрофы, грозящие королевскому дому. Называли даже конкретные даты — каждый раз невпопад, однако Ферги это не смущало. Весь ноябрь герцогиня с самым серьезным видом говорила о близкой кончине одного из членов королевского дома, а в конце года, когда вся семья собиралась встретить Рождество в Сандрингеме, предупредила Диану, что ее ждет неминуемый разрыв с мужем. Принц Чарльз якобы потребует развода, и остановить его может только вмешательство королевы.
Как говорится, капля камень точит. Натянутые, как струна, нервы Дианы с трудом выдерживали эмоциональный напор, исходивший от энергичной Ферги. Та гнула свою линию: уговаривала Диану последовать ее примеру и немедленно порвать с королевским семейством. Должно быть, это было серьезным испытанием для женщины, давно потерявшей надежду на счастье в браке. И все же Диана не поддалась искушению, доказала, что руководствуется здравым смыслом, а не спонтанными эмоциональными порывами.
В марте 1992 года герцогиня приняла окончательное решение разъехаться с мужем и покинуть королевское семейство. Диана восприняла известие о крушении брака Ферги с горечью и тревогой. Прежде всего ей бросилось в глаза, как быстро придворные королевы ополчились против опальной герцогини. Они не прощали даже малейшего промаха, утверждали, что легкомысленная герцогиня бросила тень на престиж королевского дома. Нашлись наиболее ярые критики, приписавшие Ферги попытку подзаработать на семейной драме: якобы она заключила договор с издателями, которые должны были широко освещать в прессе скандал в королевском семействе. По меткому выражению одного из корреспондентов Би-Би-Си: «в Букингемском дворце на герцогиню Йоркскую повесили всех собак». Для Дианы это послужило серьезным уроком: теперь она знала, что ее ждет, если она пойдет по стопам неукротимой Ферги.
9. «Я сделала все, что в моих силах…»
Хмурым январским днем, как раз накануне 40-летней годовщины вступления Елизаветы II на престол, к ней в Сандрингемский дворец приехали герцог Йоркский и его жена Сара. Предстоял трудный, но неизбежный разговор. О чем? Легко догадаться: вот уже несколько месяцев вся королевская родня ломала голову над семейной дилеммой. После пяти лет совместной жизни супруги пришли к выводу, что им лучше расстаться. Читатель уже знает, что герцогиня Йоркская с годами все больше тяготилась придворным образом жизни, а бесконечные нотации и придирки, как со стороны родственников, так и в средствах массовой информации, доводили ее до белого каления. Впереди не было никакого просвета. Наоборот, газетчики напоследок посыпали солью раны герцогини: на страницах светской хроники замелькали крикливые заголовки о ее отношениях со Стивом Вьяттом. Поводом для сплетен послужили фотографии, запечатлевшие герцогиню в обществе Стива и еще нескольких знакомых на отдыхе в Марокко. Фотографии выкрал и продал газетам какой-то ловкий мошенник.