Дикари Гора
Шрифт:
Рыжеволосая повиновалась без малейшей задержки.
Молодой дикарь бросил украшенный бусами воротник одному из своих воинов, стоявшему недалеко от девушки, не мешкая, тот подошёл к ней.
В этот момент Грант, на взволнованной смеси языков Пыльноногих, Кайила и гореанском, в гневе и смятении, снова начал протестовать.
– Кайила, - напомнил я Гранту.
– Кайила!
Тогда торговец замолчал, покачал головой и, собравшись с мыслями, обратился, ясно и спокойно, на наречии Кайила, к краснокожему юноше.
Но было совершенно
Тогда, более зрелый воин из сообщества Желтых всадников, тронул свое животное в сторону конфликта. Он, также, заговорил с молодым краснокожим, но тот только сердито покачал головой. Желтый Всадник сказал что-то, обращаясь к Гранту, и повернув своё животное, снова удалился на прежнее место. Я видел, что он был не доволен, но старался не показывать вида. Для него было не прилично, вступать в спор с более молодым воином, да ещё из другого сообщества, к тому же у которого было меньше засчитанных купов. Также, именно этот молодой человек, и не он, Blotanhunka, был вожаком этого отряда Всех Товарищей.
Вожак сказал что-то своему товарищу, стоящему около рыжеволосой девушки, и жестом указал на беспомощную голую женщину, стоящую прямо перед ним, с поднятой головой и руками, плотно прижатыми к бедрам.
Мы с Грантом молча смотрели, как на горле девушки завязывают ошейник молодого дикаря.
Всё, рыжеволосая рабыня была в ошейнике её нового Господина.
Грант в отчаянии сжал кулаки.
Рыжеволосая девушка со страхом смотрела на своего нового хозяина. Он был высок, силен и красив в своей жестокости и дикости. Всё её тело казалось переполненным страхом, и эмоциями и возбуждением. Именно этому зверю, она теперь принадлежала. А ещё, она понимала, что именно её судьба была причиной вспыхнувшей напряженности. Несмотря на представленные аргументы, наверняка весьма серьезные, дикарь решил, что только он, и никто другой, будет владеть ей. А девушка знала, что она ничтожная рабыня, ставшая объектом необоримой страсти.
– Мне не нравится то, что здесь произошло, - сказал мой товарищ.
– Это будет означать неприятности.
– Возможно, - не стал я спорить.
А молодой краснокожий тем временем оценивал свою новую рабыню, радостно и одобрительно. Она густо покраснела под его оценивающим взглядом, но не дрожала и не прятала своих глаз от его взгляда. Затем её глаза расширились, и она отпрянула. Она поняла, что может быть только его рабыней, и что Господином он будет бескомпромиссным. Но я видел, что именно это ей и понравилось.
– У тебя есть один мизерный шанс выжить, - объясняла ей Прыщи.
– Ты должна служить ему полностью, нравиться ему, и доставлять удовольствие ему всеми способами.
– Я буду, - прошептала она и повторила.
– Я буду.
Тогда глаза молодого краснокожего Господина и нового рабыни снова встретились. И на сей раз, неспособная выдержать его пристальный
Я видел, что она была возбуждена и очарована своим Господином, впрочем, как и он ей.
– Да не стой же Ты так, Ты маленькая идиотка, - прошипела Прыщи.
– Вставай на колени перед ним, и прижми голову к земле.
Рыжеволосая рабыня поспешно повиновалась.
Я смотрел на неё, как она опускалась на колени перед своим владельцем. Несомненно, она будет тяжело и много работать, и пользоваться ей будут часто. Она ни сколько не сомневалась относительно своего рабства, ни в стойбище, ни в его вигваме.
Молодой дикарь что-то приказал.
– Встань, - перевела приказ Прыщи.
– Пойди к нему. Ты можешь поцеловать его стопу и щиколотку.
Рабыня встала и подошла к молодому воину. Он величественно смотрелся в своих краске и перьях, с копьем и верхом на кайиле. Она прижала губы сначала к его мокасину, затем к лодыжке, нежно целуя, и только после этого она подняла голову, посмотрела на хозяина, и отступила назад, встав прямо, одетая лишь в завязанный узлом на её горле бисерный ошейник.
– Тебе оказали чрезвычайную милость, - объяснила Прыщи рыжеволосой девушке.
– Хотя Ты - только бледнолицая рабыня, тебе уже разрешили прикоснуться губами к его телу.
Молодой дикарь опустил длинный, узкий, конический, сделанный из синеватого кремня наконечник копья, пока не оказался всего лишь в дюйме от её обнаженной груди. И указывая на неё своим копьем, произнёс:
– Winyela.
– Тебе дали имя, - сказала Прыщи.
– Опусти голову. Прижми пальцы к груди, и скажи, - Хо, Итанканка, Виньела.
Рыжеволосая повторила, то, что ей было приказано, и подняла голову снова, к своему Господин.
– Виньела, - сказал он.
– Виньела, - эхом повторила она.
Затем он перенёс свое внимание в другое место, к вьюкам с товарами главным образом принадлежавшими Гранту, в которых рылись двое из его воинов. Топоры, зеркала, ножи, ткани и тому подобное теперь были рассеяны вокруг, в траве. Он понукнул свою кайилу к тому месту. Подобная меркантильность могла бы показаться неуместной для высокого военного вождя – Блотанхунка, но кажется, он решил дать понять девушке, что она для него - ничто.
– Мне дали имя, - сказала рыжеволосая рабыня - Виньела.
– Да, Виньела, - подтвердила Прыщи. Я улыбнулся про себя. Наконец-то у рыжеволосой появилось имя.
– Это означает «Она-животное» или «Самка», - перевела Прыщи.
– Ох, - озадаченно произнесла рыжеволосая Виньела.
– Для тебя это - вполне хорошее и подходящее имя, не забывай, что Ты -рабыня, - объяснила Прыщи. – Здесь рабыни часто носят имена, такие как Wasna - Жир, или Cespu - Струпья или Бородавка, до тех пор, пока они не научаться быть достаточно приятными Господину и заработать лучшее.