Дикая принцесса
Шрифт:
– Этот пройдоха никогда не успокоится. Вы слышали, что его отец выставил его из дома в семнадцать лет?
– Выставил из дома? Я думал, он сам сбежал.
– Кто? Отец?
– Да нет же, Гергос. Отец хотел женить его, но тот сбежал прямо из храма – посреди церемонии.
– Какой ужас? А что невеста?
– Говорят, ей пришлось вернуться домой. Но подумать только, какой нахал!
– Это все молодежь
– Вы преувеличиваете, матушка.
– Ничуть! Вспомнить хотя бы принцессу Коварэн. Это распутство добралось и до семьи рисса.
– Но ведь никто не знает, что произошло на самом деле. Принцесса просто исчезла.
– Исчезла! За три дня до свадьбы. Помяните мое слово...
– Тшш!
– Что вы себе позволяете?!
– Да тихо вы! Что там происходит? Кто-нибудь видит?
– Замолчите, и может быть, мы что-нибудь услышим.
Гергос слышал все. Он знал все. Все, кроме собственных намерений. Теперь его судьбу – а главное, судьбу Ри – должны были решить карты.
– Итак? – тяжело опершись на стол, спросил Гергос
Албэни выдохнул, провел нетвердой рукой по лбу, и одну за другой открыл карты. Гергос перевернул свои.
– Кажется, мой слуга остается при мне.
Албэни во второй раз оглядел карты, оценивая расклад.
– Похоже, что так.
Он подозвал слугу с чернильницей.
– Я должен тебе десять тысяч.
Албэни быстро написал расписку и протянул ее через стол Гергосу. Тот принял листок и задумчиво пробежал глазами по строчкам.
– Зато ты сохранил перстень.
Альсах склонил голову, признавая его правоту.
– Выходит, каждый остался при своем, – подытожил Гергос.
Он постарался, чтобы в голос не просочилось ни капли удивления. Или облегчения? Эйръярта, королева удачи, что ты задумала?
– Если не считать десяти тысяч, то да, – мягко улыбнулся Албэни.
– Не те деньги, из-за которых благородному человеку стоит волноваться. Ри?
Впервые за последние полчаса Гергос взглянул на мальчика. Глаза того блестели, словно от вина. Но ведь он не пил, нет?
– Я здесь, дану.
– Возьмите эту бумагу и спрячьте где-нибудь.
– Спрятать, дану?
– Вы не ослышались, дитя мое. Спрячьте ее где-нибудь: в доме, в парке или в конюшне – мне все равно. Господа, я объясняю новую игру!
Гергос встал и громко хлопнул в ладоши.
– Сейчас мой слуга спрячет расписку на десять тысяч марок, и тот, кто найдет
В первый момент в гостиной стало очень тихо. Потом раздался слабый смешок Албэни. И зал взорвался. Собравшиеся, разумеется, были очень обеспеченными людьми, но вся же десять тысяч...
– Молодежь! – снова проворчала бабушка Албэни.
– Разве это прилично? – волновалась госпожа Трасси. – Мне кажется, Албэни стоило запретить ему.
– Запретить что-нибудь Гергосу! Вы шутите!
– А я бы был не против найти эту расписочку.
– Вот увидите, на самом деле это все окажется глупой шуткой, розыгрышем. Даже Гергос не станет бросаться такими деньгами.
– Но ведь расписка настоящая!
– Тогда мальчишка будет полным дураком, если выпустит ее из рук.
– Может, удастся его подкупить?
– Подкупить человека с десятью тысячами?
– И все же мне кажется, что это такая вульгарная выходка!
– О да, молодежь совсем потеряла стыд.
ГЛАВА 4. ПОСЛЕ БАЛА
Ри сначала сдерживал смех, но в конце концов сдался. После того как он помог Гергосу подняться в карету и устроился на сидении напротив, улыбка наконец вырвалась на свободу.
– О, дану! – воскликнул он. – Это было потрясающе!
Гергос невозмутимо изогнул бровь.
– Благодарю за похвалу, дитя мое.
– Как они носились по парку, заглядывая под каждый куст! Как свиньи в поисках желудей.
И Ри с удовольствием продемонстрировал хозяину увиденное, задрав нос на манер пятачка и захрюкав.
– Ри, я бы попросил вас больше так не делать.
– Но ведь они именно так и выглядели. Честное слово! А этот толстый боров...
– Ри, замолчи.
Что-то такое прозвучало в голосе Гергоса, что Ри и впрямь почел за лучшее промолчать.
– Простите, дану, – пискнул он, виновато опуская глаза.
Должно быть, дану устал. Он много выпил, провел немало времени за игрой, к тому же все эти люди... Ри вздохнул украдкой, вспоминая странную ночь. Сначала ему было страшно, потом он разозлился, когда узнал, что кража перстня была лишь глупой шуткой, а затем проснулось любопытство. Все эти люди, богатые, красивые, самоуверенные, смотрели на него, на Ри, и не могли разгадать. Шептались, спорили.
Несколько аристократов даже пытались остановить его, когда он шел за вином, или зажать в угол, чтобы расспросить хорошенько. Но Ри лишь улыбался и пожимал плечами, будто был немым. Он решил, что разговаривать станет лишь с дану. Впрочем, сам дану с ним говорить не хотел. Он смотрел только на карты и требовал все больше и больше вина.