Дикая утка

Ибсен Генрик

Г и н а. Нет. Ты шляпу потерял?

Я л м а р. Она, разумеется, была на мне, когда я вернулся ночью. Без всякого сомнения. А сегодня я не мог отыскать ее.

Г и н а. Господи Иисусе, и где только тебя носило с этими пьянчугами?

Я л м а р. Не приставай ко мне с пустяками. Ты думаешь, я в таком настроении, чтобы помнить всякие мелочи?

(*728) Г и н а. Только бы ты не простудился, Экдал. (Уходит в кухню.)

Я л м а р (говорит сам с собой вполголоса, озлобленно опоражнивая ящик стола). Негодяй этот Реллинг! Плут! Гнусный

совратитель!.. Найти бы кого-нибудь, кто подстрелил бы тебя из-за угла! (Откладывает в сторону несколько старых писем, находит разорванную накануне пополам бу-мажку, складывает обе половинки вместе и смотрит на них. Входит Гина. Он быстро откладывает их в сторону.)

Г и н а (ставит на стол поднос с кофейным прибором). Вот глоток горяченького не хочешь ли... бутерброды и немножко солененького...

Я л м а р (косясь на поднос). Солененького?.. Ни куска больше под этой кровлей! Правда, у меня во рту не было ничего существенного вот уж целые сутки, но это безразлично... Мои заметки! Мои начатые воспоминания! Куда девался мой дневник и все мои важные бумаги? (Открывает дверь в гостиную, но тотчас же отступает.) И там она!

Г и н а. Господи боже, надо же девочке где-нибудь быть!

Я л м а р. Уйди! (Дает место; Хедвиг робко проходит в павильон, а он, держась за ручку двери, говорит Гине.) Нельзя ли хоть в эти последние минуты, которые я провожу в бывшем моем доме, избавить меня от присутствия чужих лиц? (Уходит в гостиную.)

Х е д в и г (бросаясь к матери, спрашивает тихим, дрожащим голосом). Это он про меня?

Г и н а. Побудь пока в кухне, Хедвиг. Или нет, лучше ступай в свою каморку. (Отворяет дверь в гостиную и говорит.) Постой, Экдал, не ройся в комоде, я знаю, где все лежит. (Уходит в гостиную.)

Х е д в и г (испуганная, растерянная, стоит с минуту, застыв на месте и кусая губы, чтобы не расплакаться, потом судорожно ломает руки и тихо говорит). Дикая утка! (Прокрадывается к полкам, достает пистолет, чуть отодвигает одну половину дверей на чердак, проскальзывает туда и задвигает за собой дверь.)

Из гостиной слышится спор между Ялмаром и Гиной.

Я л м а р (выходит, держа в руках несколько старых тетрадок и разрозненных листков, которые затем кладет на (*729) стол). А куда годится такой саквояж? Тут тысяча вещей, которые надо захватить!

Г и н а (выходя вслед за ним с саквояжем в руках). Да ты оставь пока все остальное тут, Экдал. Возьми только рубашку да пару кальсон.

Я л м а р. Уф! Эти утомительные сборы!.. (Снимает с себя пальто и бросает его на диван.)

Г и н а, А кофей-то простынет.

Я л м а р. Гм... (Машинально отпивает глоток, потом еще.)

Г и н а (вытирая спинки стульев). Всего труднее будет тебе отыскать такой большой чердак для кроликов.

Я л м а р. Что? Стану я еще таскать за собой кроликов?

Г и н а. А как же? Дедушка не может обходиться без кроликов.

Я л м а р. Придется привыкнуть. Мне приходится отказаться и не

от таких благ жизни, как кролики.

Г и н а (стирая пыль с полок). А флейту тоже положить тебе в саквояж?

Я л м а р. Нет. Не надо мне флейты. А вот дай мне пистолет.

Г и н а. С собой хочешь взять?

Я л м а р. Да, мой заряженный пистолет.

Г и н а (ищет его). Нету его. Верно, старик взял его с собой туда.

Я л м а р. Он на чердаке?

Г и н а. Наверно, там.

Я л м а р. Гм... одинокий старец! (Берет бутерброд, ест и запивает кофе.)

Г и н а. Если бы мы не сдали ту комнату, ты мог бы перебраться туда.

Я л м а р. Чтоб я остался под одной кровлей?.. Никогда! Никогда!

Г и н а. А то не перебраться ли тебе на день, на два в гостиную? Там бы тебе никто не мешал.

Я л м а р. Никогда. В этих стенах!..

Г и н а. Ну, так вниз, к Реллингу с Молвиком?

Я л м а р. Не произноси этих имен! Стоит мне вспомнить о них, кусок не идет в горло. Нет, видно, придется мне (*730) в бурю и в снегопад стучаться из двери в дверь, ища, где бы нам со стариком отцом преклонить наши головы.

Г и н а. Куда же ты пойдешь без шляпы, Экдал? Шляпы-то ведь нет.

Я л м а р. О, эти два негодяя, вместилище всех пороков! Шляпу, конечно, нужно достать. (Берет второй бутерброд.) Надо принять меры. Я еще не собираюсь совсем проститься с жизнью. (Ищет что-то на подносе.)

Г и н а. Что ты ищешь?

Я л м а р. Масло.

Г и н а. Масло - сейчас подам. (Уходит в кухню.)

Я л м а р (кричит ей вслед). Да не хлопочи! Я могу обойтись и коркой черствого хлеба.

Г и н а (приносит масленку). На вот. Свеженькое. (Наливает ему вторую чашку кофе.)

Ялмар садится на диван, намазывает еще масла на бутерброд, ест и пьет некоторое время молча.

Я л м а р. Мог бы я... без всяких притязаний... со стороны кого бы то ни было прожить там, в гостиной день, другой?

Г и н а. Да преотлично, если только хочешь.

Я л м а р. Потому что я не вижу никакой возможности собрать в таких попыхах все отцовские вещи.

Г и н а. Да и надо ведь сперва сказать ему, что ты больше не хочешь оставаться жить с нами.

Я л м а р (отодвигая от себя чашку). Да, и это тоже. Снова заводить всю эту канитель! Мне нужно собраться с мыслями... вздохнуть немножко... Не могу же я взвалить себе на плечи все зараз в один день.

Г и н а. Да еще в такую погоду. Так и метет.

Я л м а р (перекладывает письмо коммерсанта Верле). Бумага, как вижу, все еще валяется тут.

Г и н а. Я ее и не трогала.

Я л м а р. Меня эта бумажка, конечно, не касается.

Г и н а. Да и я не собираюсь ею пользоваться.

Я л м а р. А все-таки нельзя, чтобы она пропала в этой суматохе... когда я начну переезжать...

Г и н а. Нет, уж я приберу, Экдал.

(*731) Я л м а р. Дар принадлежит прежде всего отцу, и его дело решить, хочет он принять или нет.