Дикая звезда (Том 2)
Шрифт:
– Каким бы он ни был, завтра ему будет чертовски плохо.
***
Так оно и было. Но Байрони, смотревшая на него новыми глазами и очень довольная тем, что он не был у любовницы, просто сказала:
– Выпей какао, Брент. Сент говорил, что станет лучше.
Брент взглянул на нее одним глазом и выпил какао.
– Сент также сказал, что будет полезен обильный завтрак. И побольше яиц...
– Пожалуйста, Байрони, - проворчал Брент, - дай мне умереть спокойно.
Она сменила у него на лбу мокрую салфетку,
– Хорошо. Отдохни. Я буду рядом, если что-нибудь понадобится.
Он снова уснул, и Байрони долго смотрела на небритого мужа, который мерно дышал во сне.
Когда Несколько часов назад Мэгги с Сентом с трудом перетаскивали его в спальню, Байрони подумала, что его жизнь в опасности.
– Нет-нет, дорогая, - разуверила ее Мэгги, - просто он страшно напился. Так что пока кнут не применяйте.
– Пусть поспит, а когда проснется, накормите его, - распорядился Сент.– Что же касается вас, - продолжал он, - вам тоже необходимо отдохнуть. И не слишком беспокойтесь, Байрони.
Байрони слышала, как Мэгги сказала Сенту, когда они уходили:
– А вы, доктор Моррис, я полагаю, продолжите свое приятное свидание?
– К сожалению, нет, - печально ответил тот.– Бедная Джейн расстроилась, когда за мной пришел Хромой Вилли.
– Обзаведись-ка женой, Сент, вот тебе мой совет.
Сент что-то ответил, но Байрони не расслышала.
До нее донесся лишь звонкий, веселый смех Мэгги.
– Тогда разбудите Фелицию. Девочка любит вас.
Байрони быстро захлопнула дверь спальни. Ей не хотелось даже невольно снова подслушивать чьи-то разговоры - никогда. Вернувшись к уснувшему мужу, она покачала головой и уселась в кресло с "Корсаром" Байрона в руках.
"Слава Богу, я молодой и сильный", - думал Брент. Он не чувствовал похмелья от огромного количества выпитого виски, но все тело дьявольски ломило.
Он, морщась от боли, согнул израненные пальцы.
– Сент говорил, переломов нет, - заметила Байрони.– Ты хорошо помнишь, что произошло?
Брент не знал, какой реакции ожидать от Байрони - но знал, что с такой улыбкой не встречают мужа, ушедшего из дому, напившегося и жестоко подравшегося.
– Да, - сказал он, - помню.
– Сколько их было?
– Четверо, может быть, пятеро. Мне придется заплатить Коре за поломанную мебель сотни три дол ларов. Я переломал бы больше, но потом мы дрались на улице.
Байрони ничего не сказала о деньгах, а указала ему на ванну в углу спальни:
– Я попросила принести горячую воду. Примерно через час Смайли подаст к подъезду ландо, и мы все-таки совершим намеченную прогулку к океану. Сент говорил, что это полезно. Свежий воздух и все такое.
Брент кивнул и отбросил одеяло. Он был голый, и Байрони поймала себя на том, что рассматривает страшные синяки на его ребрах.
– Ты уверен, что с тобой все в порядке?
Брент
– Я не сдался, если тебя это интересует.
"Ну вот, все приходит в норму", - подумала Байрони.
– Я ненадолго выйду, - сказала она.
– Куда ты?
– Хочу купить кнут, - ответила она.
Он остановился посреди комнаты с выражением полного недоумения на лице.
***
Вторая половина дня была облачной, стоял густой, тяжелый туман.
– Мы еще потеряем друг друга в этой мгле, - заметил Брент.– Зачем понадобился этот кнут?– удивился он.
– Для душевного покоя, - безмятежно ответила Байрони.– Как ты себя чувствуешь?
– Пока еще не совсем хорошо. Что за душевный покой?
– Мистер Хоббс говорил, что это очень эффективное средство, впрочем, бесполезное для меринов.
Оно годится только для.., жеребцов.
– Понятно, - сказал он, начиная понимать, в чем дело.– Я думал, ты вообще против всякого насилия.
– Верно.– Байрони пожала плечами.– Однако приходится приспосабливаться к действительности.
– Туман слишком густой, - внезапно сказал Брент и повернул лошадь обратно.– Уедем отсюда.– Ветер стал жестче и уже поднимал в воздух прибрежный песок.
– Как хочешь, - непринужденно согласилась Байрони.
– Байрони, - проговорил он, пристально рассматривая ее, - мне не очень нравится твой тон.
– Предлагаю, прежде чем бежать за кобылой, разберись со своей лошадью.
Она смеялась над ним! Бренту это не понравилось, совсем не понравилось. Он раздельно произнес:
– Я оседлаю кобылу, любимая. Без всякой уздечки, разумеется, достаточно несколько раз ущипнуть ее за шею.
Байрони весело расхохоталась, а Брент скрипнул зубами.
– И разумеется, она не сбросит тебя? А если кобыла позволит объездить себя, ты, возможно, накажешь ее - спешишься?
Брент почувствовал такое вожделение, что у него заломило в паху.
– Нет, - возразил он, уставившись на дорогу между ушей лошади, - я больше с нее не слезу.
Ущипнув ее за шею, я буду гнать ее до тех пор, пока она не задрожит и не покроется потом, пока не признает, что я ее хозяин.
– Желаю удачи, - живо сказала Байрони, - с кобылой.
– Не нужно никакой удачи, был бы удобный случай.
– Кстати, не будешь ли ты добр высадить меня у дома Сэкстонов? Я обещала Чонси навестить ее.
– Об этом не может быть и речи. Разве ты не знаешь, что жеребец всегда пасет своих кобыл, не спуская с них глаз?
– Разве? Но, возможно, он все-таки поймет, что какая-то кобыла может от него отказаться. Ты знаешь такого жеребца, Брент?
"Да", - подумал он.
– Если бы кобыла была больше чем ., кобылой, - грубо ответил он, возможно, она могла бы доставить жеребцу удовольствие.