Дикие Земли
Шрифт:
— С огнём аккуратнее, пока не развеется, — предупредил я, сделав вид, что всё прошло как задумано.
— Ты же говорил, что магию выжгло, — шепнул ошарашенный Менделеев.
— Возвращается потихонечку, — ответил я, пожав плечами.
— Ничего себе потихонечку…
— Вот это да, вот это я понимаю. Одно слово — магик. Раз, два и готово, — перебил его Митрич и подскочил ко мне с просьбой: — Бесноватый, а могёшь тем же макаром, вон ту страхолюду убрать?
Он ткнул пальцем в гигантского крестовика. И было неясно: дед или в мои способности безоговорочно верил, или
И сейчас бы как нельзя кстати пригодился бы Мишенька. А тот после недавнего откровенного разговора умолк и носа не высовывал. Но всё получилось и без него. Под напором терпентиновых струй паук истаял, как прежде — тоннель.
Дед тут же накинулся на ватажников:
— Вы чего опять встали, дел нету? Топоры бросили, схватили носилки и покойничков наших таскать. Вон Добруш уже и полуторку под это дело приспособил. Давайте, давайте. Похоронить надоть до тёмного, не след их вот так оставлять.
— С пришлыми чего делать? — спросил один из тех, к кому обращался дед.
— А они тебе что, не люди? — нахмурился тот. — Тоже грузить и хоронить вместе с нашими. Господь на том свете разберётся кого куда.
Я машинально прикинул, сколько народа выжило после мясорубки, которую устроил паучий колдун.
Из старичков пока увидел только Хмурого. Он возился под капотом нашей машины, которую уже поставили на колёса. Из своих — Лексеич возился с ранеными. Ему помогал Трофим и один из матросов. Остальные если и уцелели, то обычными средствами я их пока не нашёл.
«Обнаружение жизни» показало всего двадцать семь точек. Я двадцать восьмой. Удручающая арифметика. С учётом, что меньше недели назад людей в лагере было около сотни…
* * *
— А это кто с тобой такой нарядный? Я, чегой-то, раньше его не видал, — проскрипел Митрич, сделав вид, как будто только заметил Димыча.
«Ну ещё бы, такой занятой. И видеть его ты не мог, потому что его в хозяйском доме держали», — с усмешкой подумал я, а вслух представил приятеля: — Дмитрий Иванович Менделеев. Мой друг и компаньон. Знакомьтесь.
— Вон оно как. Компаньон. Дмитрий Иванович, — усмехнулся дед, протягивая для приветствия руку. — А меня Митричем кличут. Я тута всем заведоваю.
— Да можно по-простому, без отчества, — смутился Димыч, отвечая неуверенным рукопожатием.
— И каким ветром, тебя к нам, милок, занесло? — начал допытываться дед.
— Тем же, каким и меня, — отрубил я. — Старый, тебе заняться нечем? Не приставай к человеку. Пусть сначала немного обвыкнется.
— А как же, — тут же сменил пластинку Митрич. — Без обвычки нельзя. Без обвычки можно до ветру пойти и себе в тапки нагадить. А давай, Мить, я тебе всё покажу. Заодно и работу проверю. Сам же знаешь, без хозяйского пригляда никак…
«Не отцепится дед», — мысленно констатировал я и кивнул в ответ на вопросительный взгляд Димыча. — Пошли, делать нечего.
Так-то нам было что обсудить, но Митрич прилип как репей и повсюду таскал нас за собой.
Сначала вернулись в
Потом зарулили на склад, где задержались надолго. Митрич с каптенармусом высчитывали кто, кому, сколько должен. Рубились за каждую копейку, даже орали друг на друга, мало до драки не дошло. На этом этапе Димыч перестал скучать и начал вникать в суть разговоров. Да и мне было интересно. Мы же в том числе и за деньгами сюда приехали.
Когда крикуны пришли к соглашению, мы двинулись по большому кругу. Посмотрели, как «тяжёлых» достают из мобильных доспехов. Как переносят раненых в казарму. Как из казармы сооружают мед. блок…
Здесь нас Лексеич погнал взашей, чтоб не мешались. Митрич ничуть не смутился и тут же нашёл другие объекты. Как он выразился для командирской проверки. И мы пошли проверять…
Как чинят привода паромётных установок на вышках. Как утаскивают разбитый пикап. Как грузят обратно на платформу шестиногие шагоходы. Как полуторки готовят к погрузке. Проводили грузовик с павшими и похоронной командой…
— Где хоронить будут? — уточнил я.
— А тут недалече в распадочке погост обустроили, — откликнулся дед. — Вот там общий курган и насыпят. Не переживай, быстро управятся, дело привычное.
Я и не переживал, а вот Димыча от таких слов покоробило. Кстати сказать, вселенской скорби я на лицах ватажников не заметил. Даже по Прохору. Вероятно, его самые рьяные сторонники погибли в первых рядах.
Ну да и бог с ним, не будем о грустном. И да, у меня сложилось впечатление, что Митрич, кроме пригляда, преследовал ещё одну цель. Меня показывал. И себя в моём обществе. Типа мы вместе.
Для чего только?
* * *
Время шло, дела потихоньку заканчивались.
Уже вечерело, когда мужики начали подтягиваться к кухне на аппетитные ароматы. По одному, по двое и целыми группами. Уставшие, голодные, злые. А там снова Митрич.
— Куда за стол с немытыми грабками? Давайте поперву в баньку. Да и нехорошо без гостей начинать. Люди нам помогли, а мы им объедки.
Народ поворчал, поворчал, но всё же послушался. Действительно, нехорошо. И насчёт гигиены дед был полностью прав. Хотя и мужиков я понимал, у самого живот подводило.
Снова собрались за общим столом уже совсем в сумерках. Расселись по лавкам кто где. Добруш с Митричем устроились друг напротив друга в начале. Потом, плотно, два десятка охотников Меченого. Дальше — Дергач с Хмурым. Дальше мои: Трофим, Коряга и матрос с «Уриила» имени которого я так и не узнал за нехваткой времени. Лексеич, как уже стало обычным, занимался ранеными в импровизированном мед. блоке.
Мы с Димычем заняли места на отшибе. Хотели, наконец-то поговорить в относительной тишине, но снова вмешался Митрич. Он встал, перешёл к торцу стола и, демонстративно откашлявшись, промолвил: