Дикие Земли
Шрифт:
Кто ты такой, капитан Голохвастов?!
Последний вопрос я задал вслух, поймав его взгляд и применив невербальное «Убеждение». Мысленно приказал рассказать всё как есть. Без утайки.
И Дар словно в мягкую стену упёрся. Продавил чуть-чуть и отскочил назад. Даже не отскочил. Его отшвырнуло. Мгновенная боль пронзила затылок, отдалась в висках и заставила меня стиснуть зубы. А в стальных глазах капитана промелькнула усмешка.
— Кто я? — картинно изогнул бровь он. — Слуга царю, отец солдатам, — и после секундной паузы добавил, как ни в чём
С этим он встал и, прихватив свою тарелку, направился к краю стола и через минуту уже наводил шороху там. А меня будто к лавке прибили. Сотыми гвоздями.
— Что ты прицепился к человеку, Мишель? — зашипел Димыч, когда он отошёл. — Как выжил, почему не тушил… К чему весь этот допрос?
— Капитан не тот, за кого себя выдаёт, — выдавил я, понемногу приходя в чувство.
— И что? — не проникся он важностью момента, поскольку, само собой, ничего не заметил. — Тебе ли говорить? Я не за того себя выдаю. Ты не за того себя выдаёшь. Здесь все себя не за того выдают или что-то скрывают. Так что давай заканчивай. Если б не капитан, мы бы не здесь мило беседовали, а неприятно общались бы сам знаешь где, сам знаешь с кем.
Я открыл было рот, чтобы ответить, да так и замер задумавшись.
По большому счёту Димыч прав. Как ни крути, а капитану мы обязаны как минимум свободой, если не жизнью. Но ёкарный бабай…
Платон только что устоял перед моим даром «Псионика». И не просто устоял, но и каким-то образом его отразил с крайне неприятными для меня ощущениями. Конечно, можно списать на индивидуальную резистентность, такое бывает. Но я больше склонялся, что его специально готовили для подобных ситуаций. И «Весы Шансов» давали за подобную версию семьдесят пять процентов.
А теперь, внимание, вопрос. Что мне с этим знанием делать?
Держать рядом с собой чувака с крайне непонятной мотивацией, это как на пороховой бочке сидеть. И если рванёт, я и противопоставить ему ничего не смогу. Он и как маг сильнее, и к моим способностям устойчив. Мать его, я даже сбежать не могу. Смысл, если он меня в Диких Землях нашёл?
Ещё немного помусолив ситуацию так и этак, я пришёл к единственному приемлемому решению. Не предпринимать ничего. Копать дальше — только обострять отношения. Прямой конфликт — не вариант. Побег? Уже обсудили. Так что будем делать вид, что ничего сверхъестественного не произошло, и внимательно наблюдать за развитием событий.
Вдобавок, даже со всеми своими непонятками, капитан не воспринимался как враг. Ни Дарами, ни субъективно. Тем более уже поступками показал, что он за нас, а не против. Возможно, пока, но дальше посмотрим. По крайней мере, я предупреждён, а значит, вооружён. Так что не стоит паниковать раньше времени. Вот только приятеля надо в курс дела поставить.
— Хорошо, Димыч, согласен. С допросом закончили, — проговорил я. — Но ты имей в виду, от капитана стоит ждать
— Хорошо, — с серьёзным видом кивнул он.
Похоже, наконец догадался, что я не на ровном месте буксую.
— И да, будет у меня к тебе ещё одна просьба… — начал я и не закончил, отвлёкшись на предмет нашего недавнего обсуждения.
— Я не понял, Мартемьян, — зазвенел в ночной тишине зычный голос Платона. — Почему мы до сих пор на сухую сидим? Под такую закуску, ты просто обязан налить. Тем более было обещано.
— Звиняйте вашбродь, замотался, — прогундосил тот и стремглав унёсся на кухню.
Его возвращение народ встретил довольным гулом. Март нёс в руках объёмистую бутыль, мутное содержимое которой не оставляло сомнений.
— Вот это дело, — оценил размер тары Платон и осадил мужиков, уже сующих под раздачу стаканы: — Соблюдайте субординацию, любезные. Я старший по званию.
— Твою мать! Только толпы синих охотников мне сейчас не хватало! — воскликнул я, вскакивая из-за стола.
— Каких? Синих? — удивлённо переспросил Димыч.
— Сиди здесь, никуда не ходи, — отмахнулся я. — Трофим, присмотри.
Последнюю фразу я бросил уже на бегу.
* * *
Нет, я не ханжа. Выпить по надлежащему поводу, в хорошей компании и под приличную закусь — дело святое. Но не самогон же глушить. И общество не самое подходящее.
Поэтому решительное нет и причин тому было несколько.
Во-первых, мне в хрен не впилось оставаться в лагере дольше необходимого. И необходимое я уже исчерпал. Меня прямо надирало отсюда убраться, и как можно скорее.
Во-вторых, вопрос безопасности. Череда последних событий сильно проредила личный состав. И реши кто напасть, достойно мы ответить не сможем. Тем более, если две трети ватажников перебухаются. Опять же махновская вольница. Найдётся доброхот, кто сторожевым поднесёт. А значит, сторожевых, считай, у нас нет. Своих парней если только поставить… Но их тоже раз два и обчёлся, они устали, и соответствующих навыков у них нет. А сам, один, я просто не вывезу. Даже с Дарами. Да и не нанимался я в постовые.
В-третьих, наши договорённости с ватагой теперь уже Добруша. Трезвыми они подписались под моими условиями. Но это трезвыми и под давлением. Пьяному же море по колено, а уж если пьяных толпа… Перепьются, начнут друг перед другом понты колотить и не дай бог кто-то вспомнит, что половина их хабара теперь моя. По-любому начнутся новые тёрки. Так-то небольшая проблема, но если я их всех перебью, кто этот хабар грузить-возить-разгружать будет?
И в-четвёртых. Как раз то, о чём я хотел просить Димыча и почему не собирался пить сам. Мишенька. Я за сегодняшний день вымотался так, что даже неполный стакан алкоголя вырубит меня наглухо. А мелкий, и я это чувствовал, затаив дыхание ждал этого момента. Думаю, не надо объяснять для чего.