Династия Одуванчика. Книга 3. Пустующий трон
Шрифт:
– Что ты имеешь в виду? – уточнил Таквал.
– Во всех легендах говорится, что боги создали небо, землю, людей и прочих живых существ. От скуки они могли создать новые звезды из других ненужных богов и новые виды существ из неподвижной материи. Но теперь они живут за горами на краю света и выглядывают оттуда лишь изредка, когда нужно наслать бурю или перевести стадо муфлонов из одной степной области в другую.
Таквал, Радия и Тооф задумались над этим и надолго умолкли.
– А в ваших историях, – Торьо повернулась к Тэре, Радзутане и другим дара, – боги превращали свои слезы и пот в острова,
– Я и сама об этом задумывалась, – ответила Тэра. – Уже давно философы бьются над вопросом, почему боги перестали вмешиваться в людские дела.
– А если никаких богов на самом деле нет? – предположила Торьо. – Если их выдумали? Если они лишь метафоры и аллегории, образное воплощение явлений, которым не нашлось разумного объяснения? Что, если древние легенды – это просто сказки?
Услышав подобное заявление, Тооф, Радия, капитан Гон и командор То – наиболее религиозные из собравшихся – прошептали молитвы своим богам и вопросительно посмотрели на остальных. Повисла неловкая тишина.
– На этот вопрос почти невозможно дать ответ, – первым заговорил Радзутана. – Лучше всего здесь подойдет афоризм Кона Фиджи. Он советовал уважать богов, не подпускать их слишком близко.
– И что конкретно Кон Фиджи хотел этим сказать? – осведомился адмирал Росо. – Сколько я ни думал, но так и не понял это его изречение.
– Думаю, он имел в виду, что нам никогда не дано узнать наверняка, метафоричны или истинны боги, – пояснил Радзутана. – Но раз уж боги решили оставаться в тени, лучше уважать их желания и самим искать ответы на интересующие нас вопросы.
– То есть боги обленились? – спросила Торьо. – Создали мир, населили его, а потом он им надоел?
– Я бы не назвал это леностью, – возразил Радзутана. – Родители всячески опекают своих детей, когда те появляются на свет, но отдаляются, когда дети вырастают. Быть может, боги сочли, что более активное вмешательство требовалось, пока человечество было юным, а теперь, когда мы выросли, они предоставили нас самим себе. Нам больше не нужно цепляться за них, как ребенок цепляется за материнский передник.
– Меня не удовлетворяет такой ответ, – заявила Торьо. – В легендах агонов, льуку и дара боги представлены завистливыми, тщеславными, самовлюбленными. Они почти во всем хуже людей. Родители из них никудышные, и я не вижу, почему мы должны считать, что они изменились. Гораздо вероятнее, что богов не существует: они были придуманы людьми по своему образу и подобию, а не наоборот.
Религиозным наставникам снова стало неловко, но они не были умелыми ораторами, а потому осторожничали со словами.
– Подобная позиция также распространена среди философов, – промолвила наконец Тэра. – Например, Худзо Туан, основоположник школы скептиков, утверждал, что вера в богов – источник всех наших бед. Но я лично ощущала присутствие богов, поэтому не могу принять теорию полного отрицания. По-моему, с богами мир интереснее, чем без них.
– Тогда почему боги сейчас далеки и слабы? – не унималась Торьо.
–
– Интересная мысль, – согласилась Торьо. – То есть в вашем понимании боги – это не родители, а такие же дети, как и люди.
– Нам свойственно любоваться прекрасными творениями рук своих, – отозвалась принцесса. – Думаю, что и богам ведомы такие же чувства.
– Когда я был маленьким, – добавил Таквал, – мы с другими детьми строили миниатюрные палаточные города и панорамы из травы, ила, костей, кожи и жил. Иногда ловили полевок и ящериц и селили их в наши лагеря. Наблюдали, как они бегают и дерутся, и сочиняли целые эпические истории о доблестных завоеваниях. Я понимаю, о чем ты говоришь.
Тэра улыбнулась, представив своего суженого шаловливым богом, который распоряжается собственноручно созданным царством.
– Мы в детстве тоже строили домики из веточек и травы в дворцовом саду. Фара делала крыши из банановых листьев. Фиро и Тиму рвали посаженные нашими матерями цветы и выкладывали ими широкие проспекты, а по обочинам сооружали дворцы из гальки. Мы селили туда муравьев, гусениц и черепашек из садового ручья, и даже птенцов, найденных в траве.
– А я в детстве лепил огромные дворцы из ила и песка, – признался капитан Гон. – Украшал их водорослями и возводил заборы из ракушек. Крестьяне-улитки возделывали мои поля, прокладывая длинные борозды, а помещиками были юркие крабы, постоянно сновавшие туда-сюда, подгоняя работников.
Все начали предаваться воспоминаниям, рассказывая о своих детских подвигах. Оказалось, что даже прилежный Радзутана делал бумажные домики для мышей в доме своего учителя.
– Но разве можно утверждать, что песчаные замки и дворцы из травы и веток так же удивительны, как весь наш мир? – спросила Торьо. – Испытывают ли существа, которых там поселили, то же удовлетворение, что и их создатели?
Все разом умолкли.
– Опять вопрос, над которым я никогда прежде не задумывалась, – призналась Тэра. – Не знаю… Пожалуй, птенцам было довольно страшно, а гусеницы с муравьями постоянно норовили уползти и сбежать.
Остальные согласились с принцессой. Дети не всегда принимают в расчет чувства тех существ, которых используют в своих играх.
– Плохо, что боги не вмешиваются в дела мира, который не устраивает его жителей, – заключила Торьо. – Вы рассказали мне множество историй о борьбе и невзгодах, что царят в этом мире, и я чувствую, что люди в нем несчастны.
– Сложно разрушить то, что сам построил, даже если получилось не идеально, – заметил Таквал.
– Никогда не представляла нас на месте крабов, птиц и мышей, против своей воли вынужденных жить в фантазиях богов, – промолвила Тэра. – Быть может, нам стоит последовать примеру животных из наших детских городков и сбежать, чтобы построить себе жилища, соответствующие нашим собственным идеалам. Вдруг именно поэтому ано покинули свою древнюю родину и отправились к новым берегам, позволив утонуть своему прошлому, которое им не подходило?