Дипломная работа
Шрифт:
— Первый том Малефициума, самые азы, — тоскливо вздохнул Денис.
— А чему вы вообще у него учились? Могилы копать? Нет, серьёзно? — несколько подобрев поинтересовался Фёдор Михайлович после чего примирительно махнул рукой. — Ладно, не будем ворошить ваши бездонные закрома памяти, всё равно там капитальный ремонт надо делать. Суть вот в чём: Колокольный - очень нетерпеливый монстр. Он конечно силён и бессмертен, но поскольку ему довольно редко удаётся разжиться свежатиной, то, он не против добраться до вас, и пораньше. Стражи доски, в этом случае, совершенно бессильны, ведь он нападает из другого, собственного измерения. И выходит, что единственная ваша защита от
На Валеру и Дениса было жалко смотреть. Их лица не выражали ничего кроме горя и сожаления и потому пенсионер словно спохватившись быстренько перевёл разговор в другое русло.
— Хорошо. Я пока плохих моментов касаться не буду и начну с главного: вам нужно поймать Ырку и притащить его Лаперузу в виде…Ну скажем…Заговорённого духа. А для этого нужно уметь этих самых духов заговаривать. Так или не так?
— Так! — хором ответили грустные прегрустные рожи косившиеся друг на друга из-за стола.
— А вы этого делать не умеете и наверное, не в курсе, что этому учатся годами. Так или не так?
Ученики Лаперуза быстро переглянулись и промолчали.
— Всё верно, вы не можете. И времени на обучение у вас нет, — не дождавшись ответа, продолжал Фёдор Михайлович. — Я вас этой науке тоже обучить не могу. Нету, нету, понимаете ли, тут быстрого способа. Просто не успеем. Зато имеется другой вариант. Он вроде бы считается быстрым, но с другой стороны может лишить вас жизни. Такой вот специфический риск.
— Продолжайте, — пискнул Валера.
— Слышали про Опасных?
Товарищи снова переглянулись.
— Нет, — осторожно ответил Денис.
— Да слышали, — махнул рукой Фёдор Михайлович, — Во всех старинных книгах упоминаются. Лихие людишки, Опасные людишки. Дангеры. Рыжий, Красный - человек опасный…Ну?
— Разбойники что ли? — припомнил Валера.
— Сущие разбойники, — подтвердил пенсионер. — Их старательно вымарывали из всех источников начиная с 16 века. Теперь, это просто упоминания о грабителях и татях, таящихся по лесам в ожидании заезжего купца или богатого дворянина. Но раньше…О-о-о! Это была грозная сила. Настолько грозная, что до сих пор, при одном их упоминании, у ведьм и ведьмаков начинаются истерики, и припадки. Впрочем, не только у них. Церковники и 8-й отдел едины в своих стремлениях уничтожить любого, кто является потомком Опасного человека. Настоящих Опасных давно извели, но периодически, их потомство всплывает и начинается форменный беспредел. Разрешено уничтожать всех, кто с ними связан. Разрешено уничтожать даже тех, кто просто с ними поговорил, и именно поэтому…
Тут пенсионер сделал небольшой перерыв и подлил себе чаю.
— Именно поэтому я взял на себя труд сохранить остатки их культуры. В первую очередь, я сохранил их бога. Это было довольно трудно, ведь у него было шесть черепов и каждый из них тщательно охранялся. Я собирал эту коллекцию почти двадцать лет и теперь могу с уверенностью заявить, что мне удалось сделать частичную реконструкцию его скелета.
— Чего? Скелет Бога? Разве у Бога может быть скелет? — удивился Валера.
— У Опасных - особенный Бог. Он одновременно и существо, и нематериальная сущность, но в первую очередь, он идея. Вредная такая идея о том, что человек может одолеть любую нечистую силу, именно поэтому его так боятся, — объяснил пенсионер.
— Забавно. И как же звали этого Бога? Как нибудь поэтично? Сварог там или Ярило?
— Да если бы…Но тебе известно
Денис испуганно оглянулся. Ему показалось, что едва только Фёдор Михайлович назвал Божье имя, рядом с ним пробежала маленькая злая тень. Но нет, в столовой, кроме них, больше никого не было.
Глава 30
— Почему же этого бога не признаёт и ни признавала никакая власть? — неторопливо рассказывал Фёдор Михайлович.— Ну хотя бы потому что он символизирует анархию, но не такую, про которую вы думаете, а чистое течение политической философии где иерархия заменяется единым обществом без сословий и классов. Выродку не молились, ему не поклонялись, ему не жертвовали, он не нуждался в церквях и пышных обрядах, ему не нужны были рабы и слуги выражавшие его волю. Он стоял за то, что все люди равны, что все они так или иначе появились из одного места, а все люди которые пытаются выделиться за счёт того, что эксплуатируют других, обыкновенные недоумки.
— Ого. Получается: Выродок - символизирует коммунизм? — удивился Валера.
Старик досадливо поморщился.
— Ну, условно говоря, да, но где ты хоть раз видел попытки построить коммунизм без участия государства? Коммунизм, это недостижимая утопия. Это в первую очередь понимание того, что твой сосед, имеет столько же прав сколько и ты, что люди, живущие, скажем в Австралии, вовсе не антиподы, а точно такие же, как и ты, что вокруг нет враждебных народов и что все должны жить одинаково. Одинаково хорошо. Развивать науку, медицину, активно осваивать космос - при чём все вместе, как единый коллектив, а не в виде отдельных корпораций. А где ты такое хоть раз видел?
— Нигде, — ответил за друга Денис, — так не бывает. И вообще, капитализм победил. Эм, победил, как самая устойчивая и прочная система производства основанная на частной собственности и стремлении увеличивать капитал.
Валера посмотрел на него с недоверием.
— Не понял - чем ты это сказал? Откуда умные звуки?
— В смысле? Я на пары ходил, учил основы высшей экономики, — ответил Денис.
— Это я понимаю, я не понимаю другое: если ты про всё это знаешь, почему отказываешься воровать? Нет такого преступления на которое бы не пошёл капитал ради 300 процентов прибыли...Карл Маркс - между прочим. А ты, почему выпадаешь из этой конструкции победителей?
— Во-первых: это сказал не Маркс, а Томас Даннинг, а во-вторых: у меня принципы. Жить надо честно, — моментально надулся Денис.
— Ты это эволюции расскажи! Ей и твоему любимому капитализму!
— Я не говорил, что люблю капитализм, с чего ты взял?
— Нет говорил!
Пенсионеру надоело слушать их препирательства и он немедленно призвал их к порядку, но поскольку внучки и не подумали его слушать, ему пришлось покашлять в кулак и от этого, казалось бы невинного кхе-кхе, у спорщиков разом закололо под сердцем.
— Вот видите, — суровым голосом произнёс он наблюдая как внучки хватаются за грудь и ошарашенно переглядываются, — даже вы не можете между собой договориться, а ведь вы друзья и много лет знаете друг друга. О каком коммунизме тогда можно говорить? Выродок считал, что неравными общество делают гибриды, кои стоят у истоков создания любой религии и государства. Гибридам в принципе выгодно, когда общество разобщено, ибо таким обществом легко управлять и манипулировать. С такого общества хорошо кормиться и тут я говорю вовсе не про упырей или русалок, нет. Я говорю про высших гибридов. Вампиры, ведьмы и ведьмаки. Ёкаи, Горгоны, Циклопы и их родственники Вии, а так же Гули и...