Дипмиссия
Шрифт:
Была во всём этом какая-то светлая память о прошлом, ностальгия, мостик в мир простых решений и маленьких радостей, где природа, на время укрывая тебя от суеты, и теперь что-то добро шепчет над палаткой, даря мгновения тишины и покоя.
Меня несколько беспокоило лишь одно обстоятельство — отсутствие наблюдателя. Капитан не знает о появлении гаруд? Возле пулемёта я ещё никого не замечал, «солотурн» даже не расчехлён, ствол смотрит в небо. На палубе полно народа, а быстро укрыться практически негде. Я даже присмотрел наиболее быстрый путь эвакуации,
Впрочем, Герески виднее, это его судно и его опыт.
— Катрин, а в Шанхае тоже сидит посол? — всё не успокаивался Дино.
— Нет, только консульство, и там не сидят, а работают, — строго поправила Катя. — Посол, которому он формально подчиняется, находится в Дели.
— В Шанхае нашему послу нечего делать, какая там, к чёрту, дипломатическая работа… — подключился я. — Мафиозный город! Власть постоянно меняется, сегодня одна мафия у руля, завтра другая.
— Зато консулу работы навалом… Верно, Макс, политические отношения устанавливают между собой только сильные государства, имеющие своё законодательство, преемственность власти и ответственность, традиции. Иначе заключать долгосрочные договоры просто невозможно, ведь временные обещания и случайные подписи ничего не стоят.
— Катя, кстати о посольствах. У нашего посла в Базеле ты спрашивала насчёт этого торгового представителя? — вспомнил я.
Она поставила бокал из тонкого стекла на салфетку, оглянулась на столики первого класса и откинулась на высокую спинку.
— Спрашивала, в посольстве ничего не знают об этом человеке. Или не хотят говорить, что тоже вероятно.
— Очень странные дела… Русский, о котором никто ничего не знает. Ладно, посмотрим за ним. Где болтается, кстати? Он один отсутствует.
— Третья каюта, нижнее место слева, — проговорил Дино с набитым ртом. — А тётка, что поднялась перед ним, живёт в первой.
Миссис Марпл вместе с остальными как раз была на палубе, как и мы, наслаждаясь вином, плавным движением «Савойи» и природой.
— Когда успел? — удивился я такой прыти.
— Агентура… Так, разведал на всякий случай! — мальчишка отмахнулся и небрежно пожал плечами. — Я вообще думаю, что толстяк только прикидывается русским.
— Кто же он тогда на самом деле? — спросила Селезнёва.
— Британский шпион, — как не в чём ни бывало, ответил Дино. — Особо секретный шпион, я за ним ещё послежу, чтобы он никому яд не подсыпал.
Стюард принес заказ, ловко расставил тарелки с десертом, высокие стаканы с зеленоватым фруктовым коктейлем, чашку кофе, бокал с вином и собрался уходить.
— Момент! — остановил я его. — Скажите, во сколько начинается завтрак? У нас много дел в городе.
— Уместней говорить об обеде, мистер… — грустно ответил стюард, бросив взгляд на пробковый шлем на соседнем стуле, и пояснил извиняющимся голосом. — Мы задерживаемся, механик после ремонта обкатывает судовую машину.
Хм… Вот как?
Стюард принял чаевые и
Тем временем на палубе поудобней рассаживались музыканты: акустическая гитара, аккордеон и флейта, стюард зажег свечи в ветрозащитных колбах. Над водой поплыли тихие мелодии, о делах говорить расхотелось.
Появились танцующие пары.
С минуту посмотрев на них, Дино незаметно толкнул меня под столом ногой. Чего он? Но adottato наклонился ко мне и тихо произнёс:
— Пригласи её…
— Кого?
Наша прекрасная Катрин смотрела в сторону, и, конечно же, ничего не слышала. Молодой итальянец, буквально за секунду обозначив руками целую связку-этюд характерной итальянской жестикуляции, ещё тише прошипел змеем:
— Max, tu sei un idiota patentatoche fa cose stupide! Anche se forse hai un cuore gentile…
Что-что, а уж «idiota patentato» я перевёл. Остальное неважно.
Екатерина всё ещё ровным счётом ничего не слышала, но мне показалось, что ушки по-кошачьи пытаются развернуться на звук.
— Мадемуазель Катрин, разрешите пригласить вас на танец!
— С удовольствием, дорогой Макс! — сказала Селезнева с приветливой полуулыбкой, развернувшись и эффектно продемонстрировав прямую осанку и элегантность движений. Я подумал, что и пейзаж в такой позе она разглядывала именно для этого, чтобы эффектно развернуться.
— Весьма признателен за то, что приняли приглашение.
Дино хихикнул в кулак.
А на импровизированной сцене девушка с застывшим от погружения в себя лицом и фигурой топ-модели с закрытыми глазами негромким выразительным голосом пела под мягкий аккомпанемент… Про жаркую летнюю ночь в Аризоне, чёртову бессонницу, про старый «Плимут», застывший под окном, про длинные девичьи ноги и про то, что прячется где-то под диафрагмой и не даёт уснуть.
«Ты собралась проехать по Route 66, чтобы решить все свои проблемы, и теперь лежишь одна в номере мотеля Blue Swallow, потому что и здесь не встретила того, кто тебе нужен…».
Горели все ходовые огни, вдали редкой цепочкой вспыхивали фонари бакенов. Ночь вступала в свои права.
Взаимоотношения Дели и Шанхая во многом напоминают борьбу статусов Берна и Базеля. Храм-крепость Дели до поры до времени лимитировано подкармливал удобное «заградительное поселение», этот безумный конгломерат, воплощение дикой мешанины народов — Шанхай.
Изначально там встал монокластер китайских выходцев из Шанхая, однако те и опомниться не успели, как поступило пополнение — в новый анклав влились шриланкийцы и бутанцы. За ними в гости пожаловала Мьянма, затем Бангладеш и Непал. Позже присоединились лаосцы, ну и далее по списку.
Почти все эти монокластеры — по двадцать четыре человека изначально — оказались на Платформе относительно недалеко друг от друга. Так Шанхай и образовался. Позже в анклав влились индийские потеряшки или «лосты», как принято говорить в регионе — очень много, по местным меркам.