Дисциплина и Портянки
Шрифт:
Она рассчитывала.
Она думала, он пойдёт хотя бы в «Цивилис» или даже на «Юстициара», как Вайсс.
Что он станет в системе.
С формой. С погонами. С удостоверением.
А он выбрал форму другого типа. Красную, утонченную, академическую.
'Я не отказываюсь от семьи. Я просто… думаю шире.
Юстициары? Полицейская служба?
Это достойно. Это важно.
Но это — прямолинейно. А прямолинейность хороша только в отчётах.
Я забочусь о нашем будущем. Просто — иначе.'
Он поворачивается
На браслете вспыхивает мягкое уведомление:
«Расписание на завтра загружено. Время до сна: 7ч 42 м.»
'Нельзя полагаться только на государство.
Винтер же сама видела, каково это, когда оно рушится.
Атлас пал — и где оно, это государство?
Сейчас нужна не форма. Сейчас нужны — связи.
Люди. Сети. Доверие и репутация.
Аэстрия — это точка входа.
Платформа. Здесь учатся дети хороших семей.
Молчат, но наблюдают.
Завтра они будут в кабинетах, в теневых советах, в закупках и протоколах.
А я — буду там тоже. Не силой. А социальной инженерией. Через структуру. Через отношения.'
Он закрывает глаза.
'Попасть в элиту — можно не только родившись там.
Путь туда можно собрать. Как паззл. Через точные шаги.'
Глава 13
День 3.2. Суровая Вельвет
Казарма была полна тишины, но не покоя.
После душа и смены одежды в каптерке все снова сидели на своих койках, склонившись над белыми полосками ткани, иголками и катушками ниток.
Но на этот раз… инструкторов рядом не было.
Никто не орал, никто не пугал гранатами.
Только шорох ткани, вздохи и негромкое бормотание.
Я бросил взгляд на то, что «сотворил» Меркури. И это было… страшно. По-настоящему…
— Слышь, Мерк! — сказал я, потянув его за рукав. — Ты себе так шею убьёшь просто. Дай-ка мне!
Он пожал плечами и протянул мне китель:
— Ну ладно. Если ты прям такой мастер портняжного дела…
Я аккуратно распарываю его «шедевр» и говорю:
— Вот смотри. Сначала — закрепляющий стежок вот здесь, потом ведёшь вот так, не натягиваешь, но и не слабо. Должно быть ровно. Всё, теперь пробуй сам.
Меркури взял иголку, сосредоточился, начал шить…
— Во! Получается вроде!
— Ну вот. А говорил — «не могу».
Я собирался было вернуться к своему подворотничку, как заметил, что Эмеральд краем глаза поглядывает на нас.
Причём так, будто надеялась, что её не заметят, но при этом — чтобы заметили.
Я не выдержал:
— Что такое, Эмеральд? Тоже зашила себе карту Вакуо вместо подворотничка?
Она покосилась на меня с выражением, где читались одновременно и каприз, и сомнение, и внутренняя борьба.
— … Ты же
Я устало выдохнул:
— Эмеральд, мне что, расписку тебе подписать, что мне от тебя ничего не надо?
Она закусила губу, отвела взгляд:
— Ну блин… кто тебя знает? Вдруг ты сейчас такой добренький, а потом такой — «слышь, Эми, пойдём-ка ты мне хорошенько отплатишь за всё добро, что я тебе сделал»…
Я взялся за голову и процедил:
— Эми… тьфу ты блин! Эмеральд! Давай без всей этой своей бабуйни! Надо — проси. Не надо — не проси. Я что, в натуре похож на шантажиста?
Она зажмурилась, сжала кулаки, глубоко вдохнула, потом выдохнула и почти прошептала:
— Ладно… покажи мне, как это делать.
Я подошёл, сел рядом, взял её ткань и начал показывать, как закреплять края, как тянуть нить, как делать ровные стежки. Она молча следила за моими руками, время от времени кивая.
Я краем глаза заметил, как она чуть придвинулась ближе, чтобы лучше видеть…
И в этот момент до меня дошло, как от неё пахнет — после душа, с лёгким, едва заметным запахом мыла и чего-то сладкого, что невозможно описать, но легко запомнить.
Мой мозг, как обычно в таких случаях, выдал:
«От неё пахнет весьма неплохо…»
…и тут же сам себе влепил мысленный подзатыльник:
«Так-так-так. Отставить такие мысли! Ты что, салага?! Подворотнички шьёшь, а сам уже романсом бредишь!»
Я встряхнул головой, вернул взгляд к ткани.
Эмеральд продолжала шить, уже вполне уверенно.
Мы просто сидели и шили.
Иногда — это был лучший способ сохранить мир в казарме.
* * *
Я как раз собирался вернуться к своему кителю, как взгляд сам собой упал на Блейк.
Она сидела на койке, с болезненным лицом, скривившись и что-то шипела себе под нос, потирая босую ступню.
Подошёл ближе. Да, точно — пальцы сжаты, брови сдвинуты, взгляд отсутствующий. Типичная картина «портянка vs новичок».
— Блейк, тебе помочь с портянкой? — спросил я, не громко.
Она приподняла голову, уставилась на меня долго. Очень долго. А потом выдала:
— Жон… ты ведь и правда ко мне специально лезешь, чтобы потом мой отец тебе денег дал?
Я закатил глаза и чуть ли не сел на пол от усталости — не от физической, а моральной.
— Слушай… — выдохнул я. — Я просто не хочу, чтобы у тебя ногу натерло и ты потом ревела, сидя на койке, с волдырём размером с яйцо. Если хочешь — давай, могу расписаться в документе каком-нибудь, что мне от тебя и от твоего батеньки не нужно НИ-ЧЕ-ГО. Ни кредитов, ни дворцов, ни яхт, ни акций. Даже в суд подай, если хочешь. Нотариуса вызовем, оформим… хочешь клятву кровью? Печать? QR-код?!