Дисциплина и Портянки
Шрифт:
На мониторе на столе, шла запись с камеры наружного наблюдения.
Вельвет.
Казённая форма.
Капает дождь.
Лицо строгое.
И она сидит — сидит верхом на спине курсанта Арка, который под дождём с каменным выражением лица приседает, держась за портянку, словно за штангу судьбы.
Айронвуд стоял, руки за спиной, лицо как всегда сдержанное,
Озпин сидел, но взгляд его был прикован к записи. Он приподнял бровь, затем снял очки, вытер их платком, моргнул несколько раз — и произнёс:
— А это… она сейчас проявляет к нему повышенную заинтересованность… или что?
Айронвуд, не дрогнув:
— Курсант Арк был замечен в непозволительной попытке сблизиться со своей сокурсницей. Инструктор Вельвет приняла меры и привела его в чувство — эффективно и строго.
Озпин встал. Медленно подошёл к окну. За стеклом шумел ливень, струи дождя били по стеклу с методичной военной чёткостью.
— Я, конечно, не разбираюсь в таких методиках… — проговорил он, глядя вдаль, — но… ей ведь необязательно было на него залезать?
Айронвуд повернул голову к монитору, чуть склонился.
— Дополнительный груз в виде её массы усилил меру дисциплинарного воздействия. Веселых элементов не допущено.
— А… ну… — Озпин поджал губы, помолчал, — надеюсь, она не заставит его делать что-то… ещё более странное.
Айронвуд выдержал паузу.
Коротко кивнул.
— Я за этим прослежу лично. Инструктор Вельвет — одна из лучших. Серьёзная. Ответственная. И никогда не позволит себе фривольностей.
Он сказал это с той самой уверенностью, которой хватает, чтобы выдавать оружие курсантам и отправлять их убивать чудовищ.
Озпин молча смотрел в окно.
Дождь усилился.
Шлёп.
Шлёп.
Шлёп.
Каждая капля будто повторяла слова, что повисли в воздухе:
«Надеюсь… что не позволит…»
* * *
Во Внутреннем Дворце царила уютная полутьма — мягкий свет ламп освещал мраморный пол, полки с книгами, гобелены на стенах. В зале, перед широким экраном, сидел Аркелиос в своём любимом кресле, закинув ногу на ногу. Он был в домашнем виде — яркий халат, пушистые тапки, рожки отполированы до зеркального блеска. На его лице сияла ухмылка, почти зловещая, как у демона, наслаждающегося спектаклем.
На экране в этот момент шёл откровенный фрагмент из воспоминаний Жона. Сначала он, аккуратно и старательно, с серьёзным лицом, наматывает портянку на ногу Блейк. Камера (или, скорее, воображение Аркелиоса) специально акцентирует внимание на её покрасневшие щёки, чуть приподнятые ушки и опущенные глаза. Затем — резкий переход. Жон, под дождём, приседает на плацу с Вельвет на спине, сжимая портянку в руке, а та, сидя на нём, орёт что-то в стиле «Нравится тебе? А?!».
Аркелиос захохотал в голос, почти падая с кресла. Он хлопал в ладоши, вытирая слезу смеха.
— ХА-ХА-ХА, ооох… ну это, конечно, эпик. Это даже лучше, чем в тот раз, когда ты на ферме пытался поймать выбежавшую из загона свинью и весь
Он потянулся к ящику рядом с креслом, достал небольшой столик и выложил на него фигурки. Первым в центре — фигурку Жона. Он поставил её торжественно, с театральной серьёзностью.
— Так-с… наш герой, весь из себя простой и честный, с мечом в одной руке и щитом в другой, но в голове у него… — он постучал по фигурке — одна сплошная овсянка.
Затем он аккуратно отставил фигурку Меркури в сторону.
— Этот… хм. Для юмора сгодится. Ходит с ухмылкой, а на деле — пока что шут на фоне.
Он щёлкнул пальцами, и три фигурки окружили Жона.
— А вот это у нас главный каст любовных страданий и недосказанностей!
Он поставил первую фигурку — Вельвет, в строгой позе, с указкой и шляпой инструктора.
— Инструкторша. Явно чувствует что-то. Маскируется под строгую процедуральную систему «я тебя сгною», но как она на нём сидела, а? Аха-ха-ха!
Он заливисто снова засмеялся, потом, пытаясь успокоиться, поставил фигурку Блейк.
— Принцесса. Такая вся «самостоятельная», но так и липнет, желая, чтобы её носили, жалели, заботились… В детстве, по ходу, не дали поплакаться в пледик…
Он поставил последней фигурку Эмеральд — ухмыляющаяся, с хитрым взглядом.
— А это вообще бомба замедленного действия. Всё понимает. Всё чувствует. Всё анализирует. Но доверять не хочет. Потому что думает, что всё — игра. Хотя, если честно, ей бы самой захотелось уже просто по-человечески… но не признается. Потому что «неприлично». Ха-ха!
Он откинулся в кресле, смотря на композицию.
— Вот же я тебе, Жон… нарыл романтический боевой гарем, пока ты сам даже не понял, что у тебя гарем. Ты ведь до сих пор уверен, что они просто «друзья»? Ох, мой мальчик…
Он положил подбородок на ладонь, наблюдая за фигурками и покачивая ногой.
— Ну и что мне теперь с тобой делать?.. Не хочется торопить события… но и тормозить тоже нельзя. Пока ты тут со своими «портянками», другие начнут… ох. Надо будет подготовить отдельную симуляцию. Типа бал, или вечеринка. Проверим, кто из них как себя поведёт. Всякое ведь может быть…
Он повернулся к экрану, где снова пошёл повтор момента с приседаниями с Вельвет. Аркелиос снова рассмеялся.
— А этот эпизод я себе в любимые сохраню… просто шедевр. Прямо «учебное пособие по армейской романтике»…
Глава 14
Интерлюдия: Академия «Страж-М»
Серое утро в «Страж-М» начиналось с едва слышного электронного будильника, пищащего в унисон с другим десятком точно таких же. Комната, как и весь корпус, была словно вырезана из пластиковой коробки — стены цвета холодного пепла, потолок с редкими полосами неяркого света. Постели не скрипели, соседи не храпели — все просто тихо и с некоторым внутренним вздохом признания неизбежности начинали просыпаться.