Дивизионный комиссар
Шрифт:
— Не знаю, — растерялся от такого напора парень. — Нет, наверное…
— Или дурно доставить домой несовершеннолетнюю девчонку, по глупости перебравшую алкоголя?
— Я такого не говорил.
— Тогда просто отвези ее домой. Даже если сомневаешься — отвези. А завтра успокой совесть, спроси у Крамера, правильно ты поступил или нет.
— Хорошо. Так и сделаю.
Артур уселся за руль, двигатель мягко заурчал, и, разгоняя фарами сгустившиеся сумерки, автомобиль покатил прочь. Оставалось лишь надеяться,
В вестибюль ресторана я вбежал под бой часов. Метрдотель сразу проводил меня в отдельный кабинет, и обернувшийся на звук открывшейся двери Томас Соркин немедленно оттянул рукав пиджака.
— Точность — вежливость королей, — неодобрительно произнес он.
— В точку! — беспечно улыбнулся я и обнял вскочившую со своего места Анну. — С днем рождения!
— Виктор! — Девушка отстранилась, внимательно меня оглядела и покачала головой. — Ну надо же! Да ты просто красавчик!
— Рад, что тебе нравится.
У Анны явно вертелось на языке множество вопросов, но она сдержалась, и мы сели за стол. Помимо ее отца среди приглашенных на празднество оказались лишь Элла Сингер и Кай Дворкин, связь которых господин Соркин одобрял ничуть не больше, чем меня в качестве будущего зятя.
Несмотря на это, ужин прошел в теплой, дружественной атмосфере, а когда мы уже собирались приступить к десерту, Анна улыбнулась и спросила:
— Чем занимался сегодня, дорогой?
Томаса Соркина от такого обращения ко мне прямо-таки передернуло.
— Сражался с драконами и спасал принцесс, — отшутился я, в целом нисколько не погрешив против истины.
— А с костюмом твоим что случилось? — продолжила допытываться девушка, зная о моей нелюбви к походам по магазинам.
— Ездил на вокзал, в пакгаузы, а там как раз вагон с цементом разгружали. Пыль въелась в ткань так, что пришлось выбросить.
— Пропорции при производстве ткани не выдержали, — предположил Томас Соркин. — Нейтральный состав прекрасно сметается обычной щеткой.
— Не иначе, — пожал я плечами и пригубил коньяк.
Тут раздался стук, дверь приоткрылась, и в кабинет заглянул Алекс Бриг.
— Не помешаю? — на всякий случай уточнил он.
— Алекс! — обрадовалась Анна. — Заходи! Заходи, конечно же!
— Я ненадолго.
И, не став, несмотря на все уговоры, присаживаться за стол, Алекс наговорил виновнице торжества кучу комплиментов, а потом вытащил из бумажного пакета бутылку марочного вина.
— Твоя ровесница, «Красная Роза» урожая десятого года, — пояснил он и подмигнул Анне. — До свадьбы не открывать!
— Как скажешь! — рассмеялась девушка.
Бриг поцеловал ее в щечку
— Мне совершенно случайно стало известно о празднике, — сверкнув белоснежной улыбкой, произнес Роман Волин и протянул Анне маленькую, обтянутую красным бархатом коробочку. — Прошу принять от меня с наилучшими пожеланиями…
— Право, не стоило, — засмущалась девушка, но подарок взяла. — Ой! — выдохнула она. — Виктор, посмотри, какая прелесть!
«Прелестью» оказалась брошь белого золота, густо усыпанная разноцветными камушками. Красными, синими и бесцветно-прозрачными, в глубине которых при каждом движении загорались ослепительные искорки. Даже моих невеликих познаний в ювелирном деле хватило, чтобы опознать рубины, сапфиры и бриллианты.
— Очаровательно, — улыбнулся я, прикинув, что на бархатной подложке лежит полугодовой доход специального комиссара полиции.
— Роман, присаживайтесь, — предложила Анна.
— Мне неудобно вот так вторгаться…
— Бросьте, — успокоил его Томас Соркин. — Вы нас нисколько не стесните.
В этот момент в дверь вкатили тележку с тортом, заварочными чайниками и набором посуды. Пока официанты меняли тарелки и расставляли чашки, Анна чуть ли не силком усадила гостя за стол, и того немедленно взяла в оборот Элла.
— Роман, — мило улыбнулась она, — вы приехали в Осень лишь за тем, чтобы открыть дом-музей отца?
Заведующий светской хроникой газетчик находится на службе двадцать четыре часа в сутки и даже во сне обдумывает завтрашнюю колонку. Такое у меня иной раз возникает впечатление…
— На самом деле не только для этого, — важно ответил унаследовавший промышленную империю франт. — Заодно договорился о поставках обогащенной вечности. Осталось лишь согласовать прямые поставки с каторги, перевалка на вокзале снизит рентабельность. — Тут он вспомнил, с кем разговаривает, и встрепенулся: — Да что же мы о делах? Анна, надеюсь, со своим подарком я не ударил в грязь лицом?
— Нет, что вы, Роман! — рассмеялась продолжавшая любоваться брошью девушка. — Она изумительна!
— Виктор, а что подарили вы? — спросил вдруг Волин.
— Это личное, — лукаво улыбнулась Анна и повернулась к отцу. — Папа, а где же твой подарок?
— Всему свое время, — рассмеялся Томас Соркин. — Сначала десерт, потом подарок. Но придется выйти на улицу.
— Идем-идем! — вскочила девушка из-за стола. — Не будем ждать!
— Задувай свечи.
— Но, папа!
— И загадай что-нибудь хорошее.
— Ладно, — сдалась Анна и задула свечи.
Пока гости расправлялись с десертом, она сидела как на иголках и беспрестанно всех торопила, а потом первой выскочила из кабинета. Я поспешил следом, но только вышел на крыльцо, как меня отозвал в сторону швейцар.