Дивная золотистая улика
Шрифт:
– Нет, - честно призналась я. И нелепо добавила: - У меня с мужчинами нормальные отношения. Хорошие.
– Боже, - Елизавета передернула плечами.
– Если у вас с мужчинами нормальные и, как вы говорите, хорошие отношения, значит, их вовсе нет!
– Чего нет?
– эта женщина наверняка вампир какой-нибудь, специальной породы, из тех, что на мозги действует! В жизни я не чувствовала себя такой тупой.
– Ничего нет! Ни
Я немного попятилась. Конечно, бывали случаи, когда мне очень хотелось огреть Гошку, например, чем-нибудь тяжелым по башке, но до такого - я имею в виду ногти и зубы - до такого никогда не доходило.
– Хотелось?!
– она шагнула ко мне, и я машинально выставила вперед локоть, прикрывая ладонью горло.
Елизавета Максимовна на несколько секунд замерла передо мной, потом резко отвернулась и отошла в сторону.
– Куда вам танцевать фламенко, - повторила она, не глядя на меня.
– Идите уж.
– До свидания, - я попятилась к двери.
Она не ответила. А может, и ответила, да я не услышала. Сбежала.
Большую часть дороги в офис я прошла пешком. Мне просто необходимо было проветриться. Да, ничего не скажешь, своеобразное заведение. В школе, конечно, тоже работают люди не без странностей, но здесь - впору санитаров вызывать.
Сцена в кабинете Елизаветы Максимовны произвела на меня такое впечатление, что только минут через двадцать я сообразила: "газельки", проносящиеся мимо одна за другой, двигаются в том же направлении, что и я. А то, что шеф приказал вернуться к трем часам, вылетело из головы окончательно и бесповоротно.
Приемная была пуста. Впрочем, услышав стук двери, Нина выглянула из кабинета Баринова и махнула рукой. Я помахала ей в ответ и спряталась в нашей с Гошкой комнате. Гошки тоже не было. Что ж, это очень хорошо. Ни свидетели, ни зрители, мне сейчас не нужны. Значит, я не могу танцевать фламенко? Куда мне? А вот сейчас посмотрим, куда!
Я вышла на середину нашей просторной комнаты, прикрыла глаза и представила, что на мне не практичные джинсы, а пышная шелковая юбка. Красная. Да-да, именно так - ярко-красная шелковая юбка. А талия моя перетянута широким черным поясом... нет, не поясом, а шарфом, тоже шелковым, с кистями. Я уже чувствовала себя наполовину испанкой.
Теперь подтянуть живот, выпрямить спину, расправить плечи... Я глубоко вдохнула, медленно очень медленно подняла руки и сделала первый пробный удар каблуком. Звук мне понравился - не слишком громко, но четко и внушительно. Не открывая глаз, я неторопливо закружилась, ритмично топая.
"Все-му-жи-ки-га-ды!
Темп моего кружения резко замедлился, а стук каблуков потерял ритмичность. Так не годится, нужно срочно кого-то возненавидеть. Может, Борька Маркин сгодится? А что, он же меня, можно сказать, бросил, променял на Маринку. Не имеет значения, что Борька всегда нравился мне исключительно как бывший одноклассник, старый приятель и ничего, кроме добрых отношений между нами никогда не было. Если бы я была влюблена в него, как Джульетта, это ничего бы не изменило. Бросил бы меня, не задумываясь, негодяй! Негодяй, однозначно! Не-го-дяй! Ритм стука выровнялся, стал увереннее, а я закружилась быстрее, с удовольствием впечатывая каблуки в пол.
"Борь-ка-не-го-дяй! Не-на-ви-жу-Борь-ку!"
Это было восхитительное ощущение. Я чувствовала себя не "квашней", как меня назвала Елизавета Максимовна, а настоящей женщиной, страстной Кармен! Что такое мужчины - жалкое племя! Я топчу их каблуками, они корчатся у моих ног, моля о пощаде, но не дождутся...
"Не-до-ждут-ся! Не-до-ждут-ся!"
Я была слишком занята танцем и не обратила внимания на скрип открывающейся двери. И глаза открывать не стала. Но растерянный вопрос шефа услышала:
– Ты что делаешь?
– У-чусь-не-на-ви-деть-му-жи-ков!
– пропела я, продолжая кружиться под стук собственных каблуков.
– Хорошее дело, - странным голосом одобрил Гоша.
– А главное, вовремя.
– А?
– я, наконец, открыла глаза и тут же остановилась.
Надо же, какая неприятность! Нет, поймите меня правильно, посмотреть на физиономию любимого шефа и не менее любимого напарника было даже приятно - не так часто выражение на их лицах совпадают с такой абсолютной четкостью. Но рядом с ними стоял еще и третий, незнакомый мне человек. Немного ниже Гоши, но почти такой же широкий в плечах. И этот человек мне сразу, вот ни капельки не понравился. И блондинов я не люблю, и лицо у него какое-то невыразительное, и взгляд холодно-равнодушный. Словно он не на девушку смотрит в роскошной алой юбке, а на... не знаю... на конторский стол, например!
Вы скажете, что я вовсе не в юбке, а в джинсах, что юбку я себе придумала, а я отвечу: "Ну и что?" Действительно, кто ему мешал представить меня в юбке? Не догадался, не захотел? Ему же хуже. И вообще, раз я сказала, что он мне не понравился, значит, не понравился. И не о чем тут спорить.
– Это наша Рита, - Баринов слегка развел руками, словно извиняясь за меня. Дескать, и хотел бы предложить что-нибудь получше, да негде взять.