Дизель и танк
Шрифт:
— Давление масла четыре атмосферы, — привычно докладывала Варвара, но в голосе чувствовалось напряжение.
Бережной вел машину предельно плавно, избегая резких движений. Велегжанинов и Звонарев шли рядом, внимательно вглядываясь в ледяную поверхность.
Первую треть пути прошли благополучно. Обогнули большую майну, протиснулись между торосами. «Форды» уверенно шли следом.
И вдруг…
— Ferma! Стоп! — отчаянный крик Марелли эхом разнесся над рекой.
«Фиат»
— Не глушить мотор! — крикнул я. — Бросайте шесты под колеса!
Итальянцы действовали четко, один заводил трос, второй подкладывал шесты. Но машина продолжала оседать.
— Avanti! Немного вперед! — командовал Марелли, выжимая газ.
«Фиат» дернулся, пытаясь выбраться, но только сильнее проломил лед. Вода уже достигала дверей.
— Держись! — я дал команду Бережному. — Подходим ближе!
«Полет-Д» осторожно приблизился на длину троса. Велегжанинов уже закреплял буксир.
— Джонсон! — крикнул я. — Страхуйте нас сзади!
Американец завел трос за наш кузов. Теперь три машины составляли единую цепь.
— По моей команде! — скомандовал я. — Приготовились… Тяни!
Бережной плавно тронул «Полет-Д». Дизель натужно заревел. «Фиат» чуть сдвинулся, но лед под ним продолжал крошиться.
— Ancora! Еще! — кричал Марелли, выжимая газ.
И тут раздался треск — лед проломился под передним колесом нашей машины.
— Варвара, на руль! — скомандовал я. — Бережной, к лебедке!
Мы выскочили из кабины. Звонарев уже разматывал трос лебедки, цепляя его за торос. Велегжанинов закреплял поперечные шесты.
— All together! — крикнул Джонсон. Его «Форд» медленно пятился, натягивая страховочный трос.
Варвара держала руль, точно выполняя команды. Бережной крутил лебедку, что-то бормоча себе под нос — кажется, молитву.
Несколько минут казались вечностью. «Фиат» медленно, очень медленно пополз вверх. Вода стекала с его колес, тут же замерзая на морозе.
— Есть! — выдохнул Звонарев, когда итальянская машина наконец выбралась на крепкий лед.
Теперь нужно было вытаскивать «Полет-Д». Но здесь опыт Бережного и мощность дизеля сделали свое дело, еще несколько минут напряженной работы, и наша машина тоже стояла в безопасности.
Марелли, с заиндевевшей бородой и мокрый до пояса, крепко обнял каждого из нас:
— Grazie! Спасибо, товарищи! Без вас… — он красноречиво махнул рукой в сторону полыньи.
— Нужно передохнуть, — предложил я. — Проверить машины и просушить моторы.
Впереди оставалось еще больше половины пути через реку.
После получасовой передышки двинулись дальше. Теперь порядок движения изменили — первым шел
— Держим правее, — командовал Фома Кузьмич, идущий впереди с пешней. — Тут становая жила реки, лед самый крепкий.
Солнце поднялось уже высоко, но теплее не становилось. Ледяной ветер пробирал до костей, заставляя всех кутаться плотнее в тулупы.
— Температура масла падает, — доложила Варвара. — Видимо, от этого ветра радиатор слишком остыл.
Велегжанинов тут же принялся подвязывать брезент перед решеткой радиатора. Звонарев помогал ему, стараясь не поскользнуться на льду.
Впереди высилась гряда торосов, настоящий ледяной хребет высотой в человеческий рост.
— Придется рубить, — вздохнул Архип, берясь за топор.
Работали все — рубили лед, расчищали проход, подкладывали доски под колеса. Марелли, забыв о недавнем купании, азартно орудовал пешней. Джонсон организовал цепочку для расчистки пути.
Неожиданно Бережной замер, прислушиваясь:
— Тихо! Слышите?
Снизу, из глубины реки, доносился низкий гул. Лед под ногами едва заметно вибрировал.
— Ледоход начинается, — встревоженно произнес Фома Кузьмич. — Где-то выше по течению лед тронулся. Надо спешить.
— Quanto? Сколько еще? — нервно спросил Марелли.
— Версты полторы, не больше, — прикинул бакенщик. — Но теперь каждая минута дорога.
Работа закипела с удвоенной силой. Наконец проход был расчищен.
— По машинам! — скомандовал я. — Идем без остановок!
«Полет-Д» первым втиснулся в проход между торосами. Варвара, вцепившись в приборную доску, следила за показаниями. Бережной вел машину, как будто она была живым существом, мягко, осторожно, с каким-то особым чутьем.
Гул снизу усиливался. По льду пробегали едва заметные трещины.
— Быстрее! — кричал Фома Кузьмич. — Видите черные точки на том берегу? Это рыбаки костры разожгли, ориентир держите на них!
Последние пятьсот метров преодолевали в полном напряжении. Лед уже заметно прогибался под тяжестью машин. Где-то вдалеке раздавался треск ломающихся льдин.
— Двести метров! — считал Звонарев. — Сто пятьдесят!
Варвара схватила мою руку:
— Смотри! Вода!
По трещинам во льду начала сочиться темная речная вода. Но берег был уже близко.
— Даешь! — заревел Бережной, прибавляя газу.
«Полет-Д» рванулся вперед. За ним, не отставая, шли остальные машины. Последние метры преодолели почти бегом.
Когда все машины выбрались на берег, Марелли картинно упал на колени и поцеловал промерзшую землю:
— Terra ferma! Solida terra!