Дизель и танк
Шрифт:
— Варвара Никитична, подождите… — я резко отстранился от Светлицкой, но уже поздно.
Варвара развернулась на каблуках и вышла, хлопнув дверью так, что задрожали стекла. В коридоре раздался звук рассыпавшихся чертежей и ее быстрых шагов.
— Какая невоспитанная девушка, — Светлицкая поправила локон. — Так на чем мы остановились?
— На том, что вам пора идти, Вера Павловна, — я встал из-за стола. — И впредь прошу ограничиться только служебными отношениями.
Светлицкая надула губки, но спорить не стала. Когда за ней
В голове крутилась только одна мысль — как теперь объясниться с Варварой? И захочет ли она вообще теперь меня слушать?
За окном усилился снегопад, а часы на стене неумолимо отсчитывали время. Завтра начинались испытания первого прототипа, а я умудрился поссориться с ключевым специалистом. Да еще и как поссориться…
Я достал из ящика стола бутылку коньяка, подаренную кем-то на прошлый Новый год. Кажется, впереди меня ждала очень длинная ночь.
Утро встретило меня головной болью и помятым костюмом — так и заснул в кресле. На столе остались непочатый коньяк и раскрытые папки с чертежами. Часы показывали семь утра. Через час начинаются испытания первого прототипа.
В испытательном цехе уже кипела работа. Звонарев колдовал над измерительными приборами, его очки поблескивали в свете ламп. Руднев проверял крепления на испытательном стенде.
А Варвара… Варвара стояла у пульта управления, демонстративно не глядя в мою сторону.
— Доброе утро, — я попытался придать голосу будничный тон. — Как готовность?
— Система охлаждения проверена, — отрапортовал Звонарев. — Датчики откалиброваны.
— Можно начинать предварительный прогрев, — добавил Руднев, поправляя очки в медной оправе.
Варвара молча щелкала тумблерами на пульте. Ее движения были резкими, отрывистыми, выдавая внутреннее напряжение.
— Варвара Никитична, — я подошел ближе, — нам нужно…
— Передайте товарищу Краснову, — она повернулась к Звонареву, — что датчики температуры показывают готовность к запуску.
Я вздохнул. Похоже, дело будет сложнее, чем я думал.
Двигатель на стенде представлял собой причудливое сочетание массивного блока цилиндров, блестящих трубок системы охлаждения и паутины проводов от датчиков. Детище долгих месяцев работы, споров, расчетов и бессонных ночей.
— Начинаем процедуру запуска, — скомандовал я.
Варвара, все так же не глядя на меня, повернула ключ зажигания. Стартер натужно заворчал, коленвал начал проворачиваться. Один оборот, второй, третий…
Двигатель чихнул, выбросил облачко сизого дыма и заработал. Неровно, с перебоями, но заработал! По цеху разнесся характерный рокот дизеля.
— Давление масла в норме, — доложил Звонарев, глядя на приборы.
— Температура пока держится, — добавил Руднев.
Варвара продолжала молча следить за показаниями датчиков. Я видел, как ее пальцы слегка подрагивают на рычагах управления, волнуется, несмотря на демонстративное безразличие.
Внезапно
— Варвара, стоп! — крикнул я, забыв про все обиды. — Глуши мотор!
Она среагировала мгновенно, выключив зажигание. Двигатель замолчал, но из-под клапанной крышки уже поднимался предательский дымок.
— Черт, — выругался Руднев, разглядывая показания самописцев. — Температура подскочила до критической всего за несколько секунд.
— Система охлаждения не справляется, — Звонарев качал головой. — Нужно что-то менять.
Я подошел к двигателю, осторожно коснулся блока цилиндров, горячий, даже через рукав пиджака чувствуется.
— Варвара, — позвал я, — взгляните на графики температуры. Может быть…
— Александр Владимирович, — она повернулась к Звонареву, — передайте товарищу Краснову, что необходимо увеличить производительность насоса охлаждающей жидкости минимум в полтора раза.
Я почувствовал, как начинаю закипать, причем похлеще нашего двигателя. Но ссориться сейчас не время.
— Так, — я взял себя в руки, — объявляю часовой перерыв. Нужно дать двигателю остыть и проанализировать результаты.
Варвара первой направилась к выходу, но я успел заметить, как она украдкой смахнула что-то с щеки. Неужели слезы? От этого на душе стало еще паршивее.
— Леонид Иванович, — Звонарев протянул мне ленты самописцев, — посмотрите на характер нарастания температуры. Очень странная кривая.
Я углубился в изучение графиков, пытаясь отвлечься от личных проблем. Действительно, температура росла не плавно, а какими-то странными скачками.
— Может, воздушная пробка в системе охлаждения? — предположил Руднев, заглядывая через плечо.
В этот момент в цех ворвался взъерошенный Вороножский, размахивая пробиркой:
— Николаус! Николаус подсказал решение! — он чуть не сбил с ног Звонарева. — Нужно добавить в охлаждающую жидкость вот этот катализатор!
— Борис Ильич, — я устало потер переносицу, — может, сначала проверим систему на герметичность?
— Система герметична, — раздался голос от дверей. Варвара вернулась, все такая же прямая и напряженная. — Я лично проверяла все соединения. Дело в другом.
Она подошла к столу, по-прежнему избегая смотреть мне в глаза, и развернула чертеж:
— Вот здесь, в рубашке охлаждения, образуется застойная зона. При увеличении оборотов поток охлаждающей жидкости не успевает…
— … отводить тепло от самой нагруженной части блока, — закончил я за нее. — Черт, как же я сразу не заметил!
Наши пальцы случайно соприкоснулись на чертеже. Варвара отдернула руку, словно обжегшись, но я успел заметить, как дрогнули ее ресницы.
— Предлагаю изменить геометрию каналов, — она говорила подчеркнуто деловым тоном. — И установить дополнительный насос для принудительной циркуляции именно в этой зоне.