Длинная тропа войны (фрагмент)

Фармер Филип Хосе

– -Кроме того, если мы станем сражаться за Пфез, мы продемонстрируем, что нам можно доверять.

– -Не жди от Пфез благодарности,--буркнул Жем.

– -Я сделаю все, что в моих силах, чтобы завоевать ее доверие,-- сказал Бенони.-- И даже если наградой за это послужит меч палача, все равно я останусь прав.

– -К чему мертвецу быть правым,-- съязвил Жем.-- Ты упрямый человек, Бенони, рожденный в странном и суровом месте, где живут странные и суровые люди.

– -Делай что хочешь,-- сказал Бенони.-- А я собираюсь выбраться отсюда и сразиться с предателями.

Он подошел к концу холла между двумя спальнями, отодвинул

в сторону тяжелые портьеры, и, насколько мог, выглянул из окна. Каждый из перегораживающих окно прутьев был в два раза толще, чем большой палец Бенони, а их концы входили в глубокие пазы массивных каменных блоков, формирующих окно.

– -Что бы ты сделал, если бы смог убрать прутья?
– - спросил Жем, который тихо и молча, словно тень, следовал за Бенони.

Тот просунул лицо между прутьями и выглянул. В безоблачном ночном небе ярко светила луна. Бенони увидел, что крыло дворца, в котором они находятся, слева соединяется с другим крылом под углом меньше сорока пяти градусов. Прямо напротив горели увидел факелы и лампы, освещающие многочисленные узкие и высокие окна, под которыми во всю длину здания тянулся узкий выступ. Но этот выступ обрывался за десять футов до окон, ближайших к месту соединения крыльев дворца.

– -Может, ты не рассматривал свое местонахождение с момента, как попал во дворец,-- наконец ответил Бенони.-- Зато я рассмотрел все, что мог. И уверен, что вон за теми угловыми окнами начинаются комнаты пфез. И хотя мне не видно, я думаю, что выступ пролегает под нашими окнами, так же как и под окнами напротив.

Где-то внизу раздался звон мечей, визг, крики дерущихся мужчин, вопли раненных и стоны умирающих.

– -Ну?
– - спросил Жем.

– -Так ты поможешь мне выломать эти прутья?

Ни слова ни говоря, Жем ухватился за середину одного из прутьев. Бенони ухватил тот же прут, братья уперлись ногами в подоконник и напрягли спины. Медленно-медленно прут начал гнуться.

– -Мы сильнее, чем я думал,-- сказал Жем, тяжело дыша.-Сильнее стали Кайво.

– -Побереги дыхание,-- буркнул Бенони и снова принялся тянуть -- пока не заболели мышцы и чуть не сломалась спина. Четыре раза они прерывались и отдыхали, прислонившись к стене, пока не восстанавливались силы и дыхание. Но с каждым разом, когда братья снова принимались тянуть, прут выгибался все больше, словно лук. И в тот самый момент, когда они решили, что пора отдохнуть в пятый раз, концы прута выскользнули из отверстий в камне, и Жем с Бенони повалились на спины на устланный коврами пол.

Бенони не стал отдыхать, влез в окно и попытался протиснуться между камнями и оставшимся прутом.

– -Бесполезно,-- простонал он.-- Придется вытаскивать второй прут тоже.

– -По-моему у меня уже даже нет сил, чтобы подняться с пола,-сказал Жем, но потом встал, ухватился за прут и снова напряг спину.

На сей раз им пришлось отдыхать целых шесть раз. Наконец концы прута со скрипом, скрежеща по камню, выскользнули из окна, и Бенони с Жемом снова повалились на ковер.

Бенони очень хотелось отдохнуть, но он не мог позволить себе терять время. Перегнувшись через подоконник, юноша увидел, что предположения его были верны. В трех футах под окном находился каменный выступ шириной два дюйма.

– -Не много, но хватит,-- сказал он.

– -Чего хватит?
– - спросил Жем, все еще лежащий на полу.

– -Не знаю, как ты, а я собираюсь помочь пфез,-- сказал Бенони.-- Весьма логично,

что если шум, который мы слышим, означает попытку убийства, то убийцы наверняка попытаются проникнуть в комнату пфез. Возможно, она уже мертва, возможно, я опоздал. Но я должен попытаться. Я не смогу пройти через дверь, и вряд ли мы сможем выломать ее. Но даже если мы выберемся в коридор, нас убьют. Вот если бы мы проникли через окно Пфез...

Тяжело дыша Жем поднялся на ноги.

– -Ты что, с ума сошел? Да разве мы сможем пробраться через окно?

– -Не знаю, как мы сделаем это, но стоит попытаться,-- улыбаясь сказал Бенони, заметив, что Жем собирается идти вместе с ним.-- А теперь проверим, можем ли мы ходить по карнизам как коты и летать как птицы.

– -Иди первым, кровный брат. Не думай, что я боюсь, я просто не знаю, что делать.

Бенони боком пролез через окно, высунул наружу одну ногу и, нащупав выступ, перенес на него вес тела, как только дотронулся до холодного камня. А затем, схватившись кончиками пальцев за край подоконника, он поставил на выступ вторую ногу. Распластавшись на стене, прижавшись к ней левой щекой и схватившись вытянутыми в стороны руками за камни, юноша начал осторожно продвигаться по выступу. Дело это оказалось медленным, но замерзнуть было трудно. Несмотря на холод зимней ночи, Бенони вспотел. На каменном выступе стены помещались лишь кончики пальцев его ног. Остальная часть ступни свисала в воздухе. А юноша находился на высоте пяти этажей над двором, мощеным известняковыми плитами.

Стоящий на выступе Жем что-то бормотал, называя себя странными словами, и то ли взывал к богам, то ли называл своего бога разными именами, то ли шептал какие-то заклинания, призывая к себе божественную защиту.

Казалось, что прошла целая вечность, прежде чем Бенони почувствовал, что выступ кончился. Но юноша знал, что не могло пройти больше пяти минут. Он не осмеливался остановиться, хотя теперь уже подумывал, не сглупил ли, решив предпринять столь отчаянные действия. Его первый горячий порыв несколько поостыл. То, что казалось таким простым, теперь выглядело самоубийством.

Возможно, если бы Жем не шел за ним, Бенони повернул назад. Но он не мог сделать этого, пока на него смотрел другой мужчина. Особенно кровный брат.

На конце выступа Бенони осознал, что придется развернуться к стене спиной, то есть опираться он сможет только на пятки. Сделать это надо быстро, иначе очень просто потерять равновесие. Бенони понял, что слишком поторопился, не подумав и не спланировав свои действия. Если бы он поразмыслил, то вылез из окна лицом к улице и продвигался по выступу, опираясь спиной на стену. И тогда, хотя бы видел, как далеко находится от земли, и что творится вокруг, и был бы готов к следующему большому шагу своего плана.

А теперь ему придется повернуться.

Обзывая себя болваном, Бенони приступил к этой опасной и трудной задаче. Он стоял на кончиках пальцев правой ноги, одновременно поднимая левую. Медленнно-медленно, вжимаясь телом в стену, чтобы не потерять равновесие, юноша завел левую ногу назад за правую ногу. Нащупав выступ, он стал опускать ногу, пока не убедился, что она твердо стоит с правой стороны правой ноги. И тогда начался медленный и мучительный поворот, обойтись без которого было никак нельзя. Причем повернуться предстояло так, чтобы вся масса тела поддерживалась только лишь воздухом, временно потеряв при этом контакт со стеной.