Длинные руки нейтралитета
Шрифт:
– Богоугодное дело.
– Я могу читать! Я грамотный!
– Нишкни, Ероха! Тут другой надобен. Сказано ж: чтоб место из писания мог подобрать.
– Так дьячка нанять.
– Я заплачу, если надобно, - предложила Мариэла, но ее перебили:
– Неужто на дьяка денежку не соберем!
– По пятаку если скинемся, и то даже много будет.
–
Мариэла отвечала со всей обстоятельностью:
– За раз по часу. Всего же часа три в день, а лучше - четыре. Не очень громко, но медленно и отчетливо. Павел Степанович должен слышать и понимать. И так пару дней, а там посмотрим.
Будучи магом разума, госпожа магистр могла отследить мозговую активность от звуковых сигналов и сделать диагностические выводы. Дело было совсем не хитрое.
Вдруг совершенно неожиданно раздался голос Тифора, который ухитрился как-то незаметно просочиться в палату:
– Берусь сходить в церковь и нанять чтеца. А еще мог бы подновлять... кхм... ваше лечение, братцы.
Мариэла на это предложение улыбнулась бескровными губами.
Глава 24
Баркас ходко шел по темному морю. Боцман Кроев, как всегда, был на руле и правил в сторону мыса Херсонес. На носу находились трое офицеров и тихо переговаривались на боковые темы:
– Мне Тата письмо прислала. В Киеве продают алмаз. Она не поленилась размер узнать: восемь линий в длину, в ширину поменьше. Граненый.
– Сколько просят?
– Пятнадцать тысяч. Это еще не самый дорогой: огранка у камня могла быть и лучше. Но поторговаться можно.
– Я скажу кому надо. Но почти ручаюсь: он таких денег не имеет. У меня тоже новость.
– ?
– Скоро у здешнего берега появятся гости незваные. Трое.
Лейтенант Мешков не нуждался в подсказках. Он замолчал на минуту, потом высказался:
– Я прикинул: им идти до нас семь суток, это в идеальных условиях.
– Остановка почти наверняка будет. Сам знаешь, где.
– Тогда десять дней.
Молчание.
– А ведь мы почти прибыли. Кроев, грузи, как обычно, только дождись нас.
– Слуш-ваш-бродь!
Сказано было с уставным рвением, хотя и шепотом.
Моряки и казак спустились в драконью пещеру. Хозяин их уже ждал и учтиво приветствовал:
– Доброй вам ночи, господа.
– И вам, - отвечал асинхронный хор. Семаков
– Так получилось, Таррот Гарринович, что нас с Михаил Григорьичем не поставили в известность о теме разговора. Не будете ли вы так добры...
Дракон кратко сообщил о своих намерениях.
Мешков первым полностью оценил ситуацию.
– Вы не будете против, если мы посовещаемся?
– Разумеется, господа. Вы можете пойти в ту комнату, что направо. Она самая большая.
Совещание длилось около получаса. Крылатый терпеливо ждал, прикрыв глаза. Наконец, земляне вернулись.
– Таррот Гарринович, - официальным тоном начал капитан второго ранга, - мы не можем и не желаем отговаривать вас от осуществления ваших планов. Однако хотелось бы узнать точнее наши пожелания. Если люди неприятеля вдруг заметят вас в небе, последствия могут быть непредсказуемыми. Но и нашим воинам крайне нежелательно вас увидеть. Не сочтите за оскорбление, но ваш вид слишком напоминает известные на земле изображения... скажем так, слуг врага рода человеческого.
– Я собирался атаковать в условиях, когда человеческие глаза не способны меня увидеть, - бесстрастно ответил дракон.
– Вы хотите сказать, что ночью?
– Например.
– А если будет луна?
– Тогда атаки не будет. Учтите, что я могу запустить 'Ледяное копье' даже из облака. Мне не обязательно видеть цель, чтобы уверенно в нее попасть. Если будет густая облачность, я могу задействовать 'копье' даже днем. Единственное, чего не хотелось бы - это атаковать в ясную погоду с большой высоты. Там воздух сухой, формирование 'копья' потребует много энергии.
В этот момент казак кивнул с самым уверенным видом.Оба моряка бросили на товарища косые взгляды, а Семаков продолжил:
– Также убедительно прошу вас продолжать разведку над Черным морем. Она может быть особенно важна, поскольку мы ожидаем прибытия броненосцев... хочу сказать, кораблей, борта и палуба которых укрыты толстыми железными листами. Нам очень желательно перехватить их в открытом море.
Интонация драконьего голоса оставалась все такой же нейтральной. Князь мельком подумал, что, возможно, особенности глотки ящера не позволяют ему произвольно варьировать тембр.
– Я это и так собирался делать.
– Благодарю заранее. Но есть еще кое-что, Таррот Гарринович. Вы сказали, что собираетесь сделать ледяной шар диаметром в полтора ваших ярда. По нашим подсчетам, это чуть больше полутора французских тонн или ста наших пудов. Нельзя ли придать вашему льду другую форму при том же весе?
– Да это возможно, - в этот момент казаку показалось, что хозяин пещеры чуть удивлен, - но почему вы считаете изменение формы нужным?