Длительное убийство лорда Финдли (Доктор Пенн) / Проза.ру - национальный сервер современной прозы

Неизв.

– Поджиг-то возьмите! – крикнул им капитан, свесившись с борта, и бросил мушкетон Пайку, - А то кому я его заряжал…

– Спасибо, кэп… - сказал лейтенант и медленно сел на лавку на корме. Матросы налегли на весла, и шлюпка в тишине заскользила по невидимой в сумерках воде.

– Правильно вы сказали. Сам побывал бы там, рассуждал бы по-другому, - единственный раз подал голос Джек Треух.

– Даю команду заткнуться, - отозвался лейтенант, и больше никто не проронил ни слова, ни полслова.

Исповедь Лу-гару

Солнце зашло. Наступила серая темнота, в какой прекрасно видны небо, деревья и иные крупные украшения земной поверхности, но ничего не разглядеть под ногами. Лейтенант Пайк, Тупой Джек, Джек Треух, Джек Морда и Джек-Джек в полутьме вместе вытащили шлюпку на пляж. Пайк объявил, что он пойдет первым и назначил замыкающим Джека Морду, на что матросы вежливо, но твердо ответили, что Пайк пойдет и первым, и замыкающим, а сами они от шлюпки не отойдут ни на шаг. Лейтенант не упрекал своих матросов в трусости, но втайне надеялся, что кто-нибудь спросит его: сами-то вы, офицер, разве не боитесь? И тогда он, ни к кому в особенности не обращаясь, негромко сказал бы: «Не на лук уповаю, и не меч спасет меня, но Ты спасешь нас от врагов наших». Однако никто ничего подобного не спросил, и Пайку тоже пришлось промолчать. Отойдя на пару шагов, он остановился, чтобы притерпеться к темноте и прислушался – может быть, кто-то последует за ним. Никто не сделал и этого, но Пайк не стал утяжелять душу обидой.

Он шел наугад и вскоре увидел впереди на песке неясное белое пятно. Здесь не могла не таиться опасность. Лейтенант напрягал память, но не мог вспомнить, чтобы днем на берегу острова лежал крупный белый камень, или белый череп, или дохлый белый кролик. Его воображение немедленно изобразила ему картину: он подходит ближе и видит перед собой лицо с кипенно-белой кожей, исполненное последнего ужаса. В неясной тревоге он оборачивается, чтобы разглядеть призрачную тень, прежде чем его голова мягко слетит с плеч и ляжет на песок рядом. Лейтенант оглянулся. Он видел фонарь и часть шлюпки, видел, что матросы сидят вокруг и, кажется, бесстрашно дуются в карты, используя в качестве стола кормовую банку. И он знал, что сам сейчас совершенно невидим для них. «Что бы ни случилось дальше, я обязан буду криком предупредить их. Чертовы безбожники. Чертовы трусливые безбожники, в свой последний миг я непременно вас спасу», - подумал он и стал с осторожностью приближаться. Подобравшись на расстояние в половину пистолетного выстрела, он убедился, что белеющий на песке предмет лежит совершенно неподвижно и вряд ли одушевлен. С расстояния в десяток шагов Пайк различил распростертое на песке тело человека, одетого в темное. В сумерках безжизненно белели торчащие из рукавов кружева. Пайк осторожно сделал еще один шаг и еще один. Осталось очень мало сомнений в том, кто оказался в этот вечер там, на песке. Лейтенант приблизился еще на два шага и увидел, что перед ним действительно доктор Пенн: док лежал лицом в небо, соединив руки на впалом животе, и глаза его, как показалось Пайку, были полностью черны. Лейтенант понимал, что подойти еще ближе, совершенно вплотную, необходимо, но страх все сильнее сковывал его. Поэтому Пайк перехватил мушкетон за дуло, приблизился еще на полшага и тронул колено лежащего прикладом.

– А я уже собирался подумать о вас плохо, - сказал доктор Пенн пьяным голосом и сел. – Да, вот. Держи шляпу. И держи пистолет. Растеряша…

На «Памяти герцога Мальборо» капитан Литтл-Майджес заперся со всеми участниками бесславной вылазки в закутке за крюйт-камерой и дал команду во всю глотку во время разговора не орать. Из своей каюты в любой момент мог выйти лорд Финдли. Кроме рундуков с сухими тросами, в закутке не было ни черта, и всем расселись по ним. Пенн морщился и загораживался от света фонаря рукавом. Матросы косились на него и не садились рядом.

–

Побей вас всех сатана, – обратился ко всем присутствующим капитан.

– После всего, что было, нам только нечистого сулить, - с обидой сказал Джек-Джек.

– Не дослушаете сроду, побей вас всех сатана, - снова начал капитан. – Я понял, что, если вы всем миром не морочите мне голову ради смеха, на острове сидит какая-то сквернота. Потому я хочу, чтобы про все увиденное рассказал человек образованный, а то с вас толку чуть. Док, рассказывай, что ты видел.

Пенн тем временем удобно устроился, откинувшись спиной к стене, и в очередной раз заснул. Литтл-Майджес и Пайк с двух сторон ткнули его под ребра.

– Всему виной датура, - сказал доктор и попытался уснуть, сидя с прямой спиной. Литтл-Маджес тряхнул его за плечи. – На чем я остановился? Датура. Это экстракт исключительно сатанинских свойств и вещество, открывающее нам черный ход в мир фей. Прошу не понимать мои слова буквально. Мы встретили неких проходимцев – у них весьма устроенный быт, должен я вам сказать. Они угощали нас всякой вареной бурдой с добавлением датуры и, я не сомневаюсь, хотели отравить. Если бы я не сожрал больше всех… Хотел сказать, если бы я не предупредил остальных, что еда отравлена, одними…

Он задумался, глядя в потолок, прикрыл глаза и так снова украл для себя несколько секунд сна, но тут же проснулся сам и с удвоенной энергией продолжил говорить.

– Потом погас свет. Все завопили. Так завопили, будто миру конец. Что до меня, я не огорчился. У датуры есть свойство делать расширять зрачок. Отравленный датурой человек не переносит свет, как от этого ублюдочного фонаря, например, господи, да постувьте вы его в угол, хотя бы... Но немного лучше видит в темноте. Итак, я уже был изрядно интоксицирован, поэтому даже тусклый свет от лучины причинял мне боль. Когда свет погас, я вздохнул с облегчением. Пайк, слышал бы ты, как ты визжал. Ангелы небесные, как ты пронизывал мозг своим верещанием. В тебе в тот момент проявилось нечто женское, я всем клянусь в этом.

– Ты отвлекся, - заметил Пайк.

– Цыц, не перебивать, - одернул его капитан. – Элб, ты отвлекся.

– Изволь, я вернусь к нити повествования. Пайк пронзал воздух своим дискантом, и тут, пользуясь всеобщим замешательством, в поземную залу, где все мы пребывали, стали спускаться некие личности.

– Это были демоны с красными глазами и сочащимися слюной пастями, - перебил его Тупой Джек. – Я не могу врать, я как по пояс в могиле побывал, после такого не врут.

– У них были головы лошадей-людоедов, - добавил Джек Морда. – Или они были больше похожи на собак. Я думаю, на нас напали псы архангела Гавриила. Было бы разумно предположить это.

– И я подумал то же самое, - согласился Джек Треух. – Значит, док или очень праведен перед Гавриилом, или очень грешен, что они отпустили его.

– Заткнись, заткнись и ты заткнись, - сказал им всем Литтл-Майджес.

– Это были люди, - сказал Пенн.

– Слышали?
– вздохнул капитан.

– Затрудняюсь определить, какого они были сословия, - продолжил Пенн, - но на мой глаз – голодранцы. Они стали входить, наши принялись убегать. Объясняю это действием датуры, которой каждый успел отравиться хотя бы в малой степени, а также тем, что поначалу намерения этих неизвестных нам личностей не были мирными. Например, в дверях один из тех, кто входил, взял Пайка за горло. Вот так! – и Пенн неожиданно резко выбросил вперед руку. Пайк отшатнулся и заметно побледнел.