Дневник ангела
Шрифт:
"Она казалась мне фантомом. Но фантом, видение - не может ничего сделать с мертвой материей, с информацией. Она лазит в мои директории! А кто еще? Мама компьютер не включает, сестренка - если только поиграть или ещё что, она знает, какую промывку мозгов я могу устроить за испорченные файлы. Значит, кукла, больше некому..."
– Зачем ты читала мои дневники? Cмешно, да?
– Нет, просто было интересно.
– И все, да? Вот так вот: просто, мол, было интересно... Как замечательно! А что тебе ещё интересно? Цвет моего говна
– Нет, меня интересует цвет твоей души.
"Черт! С её непроходимой серьезностью надо что-то делать! Иначе завтра она попросит ей исповедаться во всех грехах..."
Но тут он поймал себя на забавной мысли: а ведь как хорошо, что она прочитала, собственно, то, что - и так бы ей рассказал. Да, она полезла "поперек батьки", а разве не он учил ее: найдешь - бери, пока никто не видит; кто осознал - тот и воспользовался.
Она все делает правильно. Она повторяет мои движения. Бог мой, ведь я поступил бы так же. Разве я не залезаю в незнакомые шкафы и ящички, пока их хозяева не видят. Я не клептоман. Редко отысканное у радушных хозяев того или иного шкафчика уносится домой. Знать - вот наслаждение! Знать. Знать, залезая в чужие письма, глаза, судьбы. Заглядывать в окна и копаться в чужих вещах. Без всякой выгоды, просто так.
Но сколь давно она копается в компьютере? Месяц? Неделю? Испугался? Чего бояться - это же замечательно! Она воспитывается! У неё появляются умные желания! Конечно, слов нет, тексты испоганила. Но ведь первый опыт. А держалась долго. Или умеет притворяться или - уважает. И первое, и второе это актив. Если умеет притворяться, значит - моя школа, так держать; если уважает - и на том, что называется, спасибо.
Жаль, теперь она не сможет делать это тайно. Но фундамент положен. Это хорошо.
– Ладно, проехали, последнее творение читала?
– Про ансамбль?
– Про него, родимого.
– Нет еще.
– Тогда слушай. Лучше исповеди и не придумаешь. Все как на духу и почти совсем без эмоций, если только что - излишне помпезна, но это я переслушал "Флойдов"...
*
Мне не нужно ни снов, ни дорог, ни колец, Мне не нужно живых, их долгов, их страны. Я сложу свои сказки в виртуальный ларец... Доживем до весны, доживем до весны. Эти книги на полках, этот шепот в ночи, Эти скрытые судьбы, - пять секунд тишины, Оглянись, - это просто, улыбнись, не молчи... Доживем до весны, доживем до весны.
Мы достигли рассвета, мы свободны, легки, Мы смеемся в сияньи последней войны, - Фотографии снов, экскременты тоски... Доживем до весны, доживем до весны. Эта Астэ на Солнце, марципановый яд, Объясненья, цитаты, "что же, здравствуйте, сны", - Я включаю компьютер, я бесплотен, я свят... Доживем до весны, доживем до весны.
ансамбль "Навь" "Виртуальный ларец/посв. Астэ No.6".
*
Самое для меня мучительное в институте - пеpемены. Когда надо с кем-то общаться, отдыхать или ещё что.
Это
Поэтому я многим завидую.
Я ненавижу пьющих, курящих, кутящих уродов, я всегда жду от них какой-либо гадости, но - эти мерзкие люди удивительно милы: они же порой любят друг друга, им есть о чем поговорить, их объединяют какие-то "общие интересы".
Я боюсь их. Они постоянно делают мне больно тем, что они склонны к счастью и радости. Когда они собираются вместе, мне хочется их уничтожить. Мне надо было родиться немцем, лет девяносто назад, с каким наслаждением, с какой самоотдачей я бы работал в Гестапо! Я срывал бы улыбки с их лиц вместе с губами, а их знания - сгорали бы с мозгами их в печах.
Но кто-то там, кто умнее всех, распорядился именно так, может быть, наказав меня... Не за Гестапо ли?
Презрение к людям. Как я могу любить их, постоянно толкающих меня к гибели?
Они менее одиноки. У них есть некоторое оправдание для всей той грязи, которой они окружены, - они вместе. Я прожил жизнь, не зная, что такое: "друг", "чувство локтя", "доверие". Поэтому мне остается только играть в таинственного психопата, - чтобы не выглядеть одиноким придурком.
Завтра опять концерт. Хорошо; очень правильно.
Иногда ничего не хочется. Только усталость. Сизифов труд. Но мне нужна эта музыка. Если люди меня предают - может хоть есть что-то на этом свете, что можно любить вечно?
Одно окно в доме было открыто. Писарь влетел в комнату и уселся на стол. К своему изумлению, он увидел, что это его собственная комната.
"Нет, будем людьми!" - машинально повторил он излюбленную фразу попугая и в ту же минуту вновь стал полицейским писарем, только зачем-то усевшимся на стол.
– Господи помилуй, - сказал писарь, - как это я попал на стол, да ещё заснул? И какой дикий сон мне приснился. Какая чепуха!
Г.
– Х. Андерсен "Калоши счастья".
Их нет, счастливых людей. Нет, их не должно быть. Еще немного и я их уже взаправду возненавижу. Хотя... вpяд ли. На подобное чувство нужны силы, а откуда они у меня? Да и стоят ли эти пошлые грязные люди моей ненависти? Возможно, я и не знаю толком, как это: ненавидеть. Возможно, я подобного чувства никогда и не испытывал.
Будем людьми, ха.
Но разве надо что-то делать? Что? Может и изменился бы я - если бы для кого-то. Один - для себя - я не могу. Один для себя - я сейчас сижу и твоpю свое чуточку "ничего" вместе с компьютеpом. Вот, Майка Олдфилда слушаю.