Дневник библиотекаря Хильдегарт
Шрифт:
— Чтобы уж совсем исхудать! – (Мечтательно, с большим удовольствием)- И чтобы все заметили и говорили: «Как ты похудела! Скажи, у тебя какая диета?» А потом чтобы я пришла к учительнице… тогда уже не Лидия Васильевна будет, а другая… Пришла бы и сказала: «Всё, я ухожу из школы. Я переезжаю в другое место». А учительница тогда спросит: «Куда? К маме за границу?» А я скажу: «Нет. Ещё дальше». И уйду. И больше не вернусь. И тогда она поймёт… и все поймут… что я просто смертельно больна, и что мне совсем-свосем недолго осталось!
— Поймут и начнут тебя жалеть?
— Не-ет! Они никого не жалеют. Да
— Отчего радостно-то? Думаешь, что там лучше, чем здесь?
— Не-ет! Там нету ничего, я точно знаю! Я один раз уже болела, очень сильно, в больнице, и уже совсем почти умерла, и сперва мне было так хорошо, а потом – раз! – и всё исчезло! И стало ещё лучше, потому что уже ничего не было, совсем…А потом меня всё-таки вылечили, и я очнулась. Но всё равно – знаете, как было хорошо, пока ничего не было!
— Кира, а твоих родных тебе разве не будет жалко?
— (Беззаботно, без малейшей грусти в голосе) Будет. Но это же сперва, и это недолго…. А потом я же уже всё равно не буду чувствовать ничего.
— Но разве это хорошо?
— (С большим чувством) Очень! Знаете, как хорошо? Я очень-очень хочу, чтобы таквсё было, и больше никак!
Бабушки слышат весь разговор от первого до последнего слова и – он опять-таки ничуть их не тревожит.
— Ну, мало ли какие у них фантазии! – снисходительно говорит мне ГБ. – Я тоже в детстве мечтала, чтобы меня фашисты расстреляли…. Дети есть дети, они вечно что-то такое выдумывают. Не стоит обращать внимания!
Наверное, это мудро.
Но мне всё равно не по себе.
22 май 2011 г.
«Да, я действительно должен прожить жизнь так, как если бы в конце мира меня ожидал Христос, и, однако, я вовсе не испытываю особой уверенности в Его существовании. Верить – не значит видеть. Как и всякий другой, мне думается, я движусь среди теней веры». (Пьер Тейяр де Шарден)
Курсив мой. Восторг и недоумение – тоже мои.
Верить Христу, не веруя в Христа. Иметь мужество или глупость не сойти с пути и пройти его до конца, вовсе не испытываю особой уверенности в том, что в конце его – свет, а не тупик. Бродить в тумане, зная, что он так и не рассеется. Принять условия игры и честно отыграть до конца, понимая, что на финише не будет никакой награды. Ничего не зная о вечности, ощущать себя так, как будто ты сам и есть она. Не умея жить надеждой на встречу с Создателем после смерти, жить так, как будто не расставался в Ним с самого рождения. Самообман? Иллюзия? Притворство? Похоже, что дорогого стоят эти иллюзии и это притворство. Потому что верить в Христа и не быть при этом христианином – это не штука, на это все мы горазды. А вот утратить (или так и не обрести) веру и остаться христианином, хотя это уже не имеет решительно никакого смысла, – вот на это, дорогие мои, способны немногие. По крайней мере, у меня не получается.
Можно возразить, что отец Тейяр имел в виду не совсем это. Но мне
18 май 2011 г. Про Невидимых Друзей
Наконец-то и у меня появился Невидимый Друг. А то мне было даже обидно – у всех сумасшедших есть, только у меня нету. Ну, вот теперь и у меня есть. Стало быть, и я не хуже других.
Натурально, мои Видимые Друзья сначала не верили, что он настоящий. Смеялись и говорили: «Ты что, сумасшедшая, что ли?» Но потом я позвала их в гости, и они тоже его не увидели. Так только и убедились, что я не вру, и он и вправду существует. А то нипочём не хотели верить.
Строго говоря, это не Друг а Подруга. Она из породы африканских сонь. Те из вас, кто когда-либо имел дело с африканскими сонями, знают, что они лучшие в мире Невидимые Друзья. В этой области с ними никто не может конкурировать.
Мне принесли её в коробочке из-под пудры, которая на первый, на второй и на третий взгляд казалась абсолютно пустой. Никому на свете ещё не удавалось уловить тот миг, когда из этой беззвучной, пахнущей сеном и крутыми яйцами пустоты образуется африканская соня и повисает вниз головой, зацепившись за прутья клетки хвостом, похожим на ёршик для чистки посуды…. Такой человек, друзья мои, просто не родился на свет. Как не родилась на свет такая клетка, которая была бы способна удержать в себе хотя бы образ африканской сони, хотя бы смутное о ней воспоминание.
Мой Зоолог предупреждал меня, что сажать африканскую соню в клетку так же разумно, как наливать простоквашу в решето. Но кто же в наше время верит Зоологам? Клетка была крепкая, с очень частыми прутьями и стопудовыми замками. Мало того – она этой африканской соне чрезвычайно понравилась! По крайней мере, эта ушлая африканская лицемерка сделала всё, чтобы меня в этом убедить: не спеша обустроилась, прикрылась хвостом, похожим на ёршик для чистки посуды, и блаженно задрыхла, причмокивая во сне куском банана. На всякий случай я укрепила клетку проволокой в сомнительных местах и назвала её содержимое Тоськой - в честь Святого Антония, чтобы, в случае чего, он помог мне быстренько её отыскать. Однако, я не учла, что при таких обстоятельствах Святой Антоний будет просто ВЫНУЖДЕН встать не на мою сторону, а на сторону этой маленькой заразы, которую я поручила его покровительству. Даже несмотря на то, что у неё хвост похож на ёршик для чистки посуды.
Короче говоря, она смылась в первую же ночь из крепкой, как Замок Иф, клетки, не повредив при этом ни прутика, ни замка. Я ещё раньше читала в Интернете, что они, в принципе, все так делают. Даже независимо от Святого Антония. Но кто же в наше время верит Интернету?
И вот уже много, много дней она живёт у меня на кухне. Утром я узнаю об этом по следам эфемерных лапок, испачканных в йогурте, и по кускам банана, заныканным под телевизор. Вечером я узнаю об этом по шевелению тюлевых лиан на окнах и беззвучному мельканию серебристых теней – то в одном углу, то в другом. А ночью, являясь на кухню со свечкой, я иногда – очень редко – сталкиваюсь с ней лицом к лицу, но не успеваю даже толком взглянуть в её нахальные, как плошки, глаза, и уж тем более – сказать всё, что я о ней думаю. Если вы когда-нибудь тоже имели дело с привидениями, то понимаете, как это непросто.