Дневник научного работника

Буньков Владимир Георгиевич

15) Галкин М.С.-Конкурсную комиссию оставить и добавить гласность.

16) Загайнов Г.И. поддерживает обоих Михайловых и Павловца. А что касается конкурсной комиссии, то она отменена в 1985г (кроме кандидатур извне), и она приводит к кооптации.

17) Микеладзе В.Г.-Согласиться с положением о выборах: демократия!

18) Сычёв (повторно) –в положении о выборах есть лазейки. Изъять их!

19) Нейланд: Да, могут пролезть некомпетентные!

20) …… Квалификационная комиссия с правом ВЕТО.

21) Жмулин (филиал): Что же ответить завтра на совете директоров?

22) Бюшгенс (в заключительном слове):

«Пусть комитет от Учёного Совета ЦАГИ в составе Нейланд, Симонов, Вождаев, - подработает положение и доложит. Для этого дать им 10 дней».

Сидящий рядом со мной Мельц добавил негромко: «Уж лучше сразу дать им всем по 10 лет!» Вот на этом и кончили. А я подумал: надвигается большая беда из-за того, что ЦАГИ попал под мясорубку сплошного хозрасчёта. Хорошо, если для ЦАГИ это будет лишь игра, а если всерьёз? Тогда превратится ЦАГИ в большую контору, торгующую всякими вещами, в том числе наукой. Но науку продать трудно. Научные достижения нужны всему миру и на века, а кто купит?

8 марта 1989 года, среда.

В честь праздника 8 марта накануне в зале заседаний состоялось торжественное заседание с 10³⁰ до 11⁰⁰. Были вручены две грамоты: Тозыревой и Буданцевой. Произнесены речи. Несколько необычная речь была у Бессоловой: вместо восхваления роли женщины в обществе она рассказала, что социальное положение женщин в СССР – одно из самых худших во всём мире. Достаточно сказать, что на 100 рождений приходится 190 абортов, а в передовых странах – только 14.

Потом с 11⁰⁰ до12³⁵ я показывал фильм для женщин «История любви». Этот фильм знаменит своей музыкой, но в кинопрокате его не было. Он очень грустный, женщины прослезились и ушли на обед, а для мужчин я показал ещё комедию «Грязная Мэри и Сумасшедший Лэрри».

9 марта 1989 года, четверг.

После праздника всегда получается пустой день. Звоню на завод,– не могу дозвониться, звоню на другой – тоже.

И настроение паршивое, потому что вчера объяснял Ване сопромат, а ему скучно слушать мои объяснения, и он только ждёт, когда я ему решу задачи.

10 марта 1989 года, пятница.

Сегодня наконец дозвонился на оба завода: и на Ильюшинский, и на Туполевский. Надо звонить в 9 час. Сначала поговорил с Ермаковым насчёт упругости подвески двигателя на ИЛ-114. За две недели он так и не разобрался со знаками в матрице жёсткости шестого порядка. Дело в том, что они эту матрицу посчитали с помощью программы Соболева, но знаки почему-то не совпадают со знаками, принятыми в методике Соболева. И вот сегодня Ермаков предложил мне выбрать знаки по моему усмотрению. Так я и сделаю.

Потом я поговорил с Чудаевым. Он сразу же продиктовал мне по телефону инерционные характеристики двигателя на Ту-204, а схему он посоветовал взять у Шалаева. Иду к Шалаеву – у того всё в полном порядке. В шкафу всё разложено по темам: польский самолёт, и т. д.

Он вручает мне заводской отчёт «Исходные данные по самолёту Ту-204», а в шкафу на этом месте остаётся моя расписка.

Не успел я взяться за расчёт, как приехали командированные: братья Бурцевы. Один Бурцев нам хорошо известен, но на этот раз он привёз новичка: своего брата к.т.н. Б.Н. Бурцева с вертолётного завода им. Камова. Посоветоваться. С ними я просидел почти час. Их интересует

нестационарная аэродинамика на системе из шести упругих лопастей. Они применяют двухмерную аэродинамику, но у них затруднение с деформацией профиля (вернее, только у старшего, а младший сидит просто за компанию). Я им посоветовал простой способ, но я чувствую себя неловко, потому что консультировать случайного человека как-то и раньше у нас было не принято, а сейчас просто странно. Но традиции социализма трудно из нас вытравить и заменить капиталистическими.

11 марта 1989 года, суббота.

Лёня Лущин попросил меня отремонтировать кассетный магнитофон «Яуза-220», там сгорела микросхема К157УД2. Ездил по магазинам «Сделай сам» в поисках этой МС. Нашёл. На обратном пути заглянул на открытие выставки живописи Луизы Шурыгиной – это в Ильинке. Там было много народу, приезжали журналисты из Москвы.

Торжественных речей я не застал, но Виктор Михайлович сказал, что один специалист из Москвы заявил, что наконец-то в городе Жуковском появился настоящий художник. Я и раньше видел картины Луизы у Шурыгиных дома. Впечатление неопределённое, так как всё написано в стиле импрессионизма или ещё чего-то странного. Я такой стиль не понимаю, я люблю фотографический стиль. Например, у знаменитого испанского художника Сальвадора Дали все картины – это фантазия, но манера живописи фотографическая.

В 13 час я вернулся домой, а там меня уже ждёт Владимир Николаевич Китц (учитель). У нас с ним общие интересы в музыке. По поводу живописи Луизы он проворчал, что это бред. Он пришёл посоветоваться со мной насчёт установки на магнитофон ТА-003 (как у меня) новых ферритовых головок. Он купил две головки по 80 руб, как я в прошлом году. Положение головок он отъюстировал, но не знает, как наладить частотные характеристики. Я предложил ему мой тест 1981г. Хоть этот тест и не внушает доверия, но для ориентировки вполне пригоден.

12 марта 1989 года, воскресенье.

В 16 час внезапно нагрянули Макаров с Мажоровыми. Я выключил паяльник и смотрел с ними фильм «Экстро». Этот фильм я смотрю уже третий раз, и не жалею об этом. Биологическая фантастика сочетается с убедительной во всех отношениях реальностью. Плотный монтаж, тонкая психология, прекрасно снято. Вообще в мировом кинематографе для меня уже нет тайны. 1100 фильмов за три года – это уже настолько приелось, что я даже перестал ходить в кинотеатры. А раньше до 1985г не пропускал ни одного фильма, ни в «Звёздном», ни во «Взлёте».

Как ни странно, смотреть старые фильмы интереснее новых. Это получается потому, что пошла массовая стряпня, и новые шедевры теряются в потоке боевиков и триллеров.

К вечеру я заболел.

13 марта 1989 года, понедельник.

Очень непривычно: десятки лет не болею, и вдруг заболел! Озноб и ломота в костях. Мутно в голове. Ночью пил горячий чай с облепихой, съел 20 шариков аскорбинки, но всё это привело только к бессоннице.

К утру озноб не прекратился, голова кружится ещё больше. Я всё-таки решил сходить на работу, но в это время позвонил Набиуллин из дома, предупредить, что он заболел, похоже на грипп. Он вызвал врача на дом. Я попробую обойтись без врачей: всё равно температуры нет, вчера еле поднялась до 37,4⁰. Да к тому же завтра заседание Учёного совета, а там каждый голос на счету.