Дневник Жеребцовой Полины (часть вторая, Чечня, 1999-2002гг.)
Шрифт:
— Вы чудом остались живы! За свое спасение, по обычаю, нужно раздать подарки. Троим! — и протянула руки.
Разумеется, мы прислушались к ее словам. В своем подъезде дали жильцам по пакетику с вермишелью «Ролтон». Соседи остались довольны.
P. S:
Вчера под обстрелом, в темноте, я потеряла с головы платок.
Сегодня утром мы его нашли у бетонных плит рухнувшего дома.
Представляешь, Дневник. Повезло! Никто не взял!
Царевна Будур
21
Мне подарили духи. За сорок рублей! Это почти два дня работы для нас с мамой.
Подарила женщина, которой мы помогли найти ее мужа! Мужа увезли на БТРе.
Их машину — белую «Волгу» забрали на наших глазах. Возле наших домов!
Случайно я и Лина оказались поблизости, запомнили номер БТРа. Сосед — каратист сообщил о происшествии участковому милиционеру — чеченцу. Так, по цепочке, удалось установить, где держат таксиста. Буквально на следующий день я услышала на рынке рассказ плачущей женщины о пропавшем муже, поехавшем днем подработать на собственной машине.
Я сопоставила данные. Поняла — это он! Подсказала:
— Ваш муж в РОВД нашего района.
Объяснила, как выглядит участковый. Имени милиционера я не знала… Таксиста нашли. Жив! Сейчас в больнице. Избит. Сломаны ребра…
Подружка тетушки Кусум пришла на меня взглянуть. Хитрющая!
Два дня тому назад мы с ней попали под обстрел.
Тогда эта женщина не знала, кто я такая.
Если стреляют по рынку с постов, осколки пробивают деревянную крышу стола.
А мы, торгующие, сидим под столами, укрывшись за «второй линией обороны» — добавочными досками. Я не ухожу. Боюсь! Очень! Но — торгую.
Жить хотят все! Это естественно.
Но мне интересно смотреть: кто как себя ведет? Скажу: трусят — многие. Пожалуй, сдерживаются и классно делают вид, что стрельба их не волнует. Проявляются упрямство и сила воли! У таких людей учиться надо!
Фатима-Будур
26 ноября 2000 г
24 ноября на рынке опять убили двоих солдат! Почти возле нашего стола…
Я не присутствовала. Я в это время ехала из школы к маме.
Выхожу из автобуса и вижу: пробка машин, очередь на выезд. Испуганные люди мчатся потоком мне навстречу. Кричат:
— Беги! Солдат убили на рынке! Сейчас будет стрельба! Русские идут!
А я бегу огромной толпе навстречу — туда, где будет стрельба. Мне нужно к маме, она ведь осталась «там»!
Мои мысли подстегивали меня: «Скорее! Вперед! Как там мама?»
Я стала торопливо двигаться навстречу всем бегущим и всем уезжающим!
Пассажирские такси «маршрутки» ринулись с визгом, как сумасшедшие, по тротуарам.
Главное, они —
Прохожие и продавцы, бегущие с рынка, уворачивались от машин.
Они запрыгивали на ступени магазинов… Я бегом — к маме! Спрашиваю:
— Что такое? Что случилось?!
А мама в суматохе потеряла наш кошелек со всеми деньгами!
Мы их собирали, чтобы отдать долг! В нем были все наши деньги!
Товар мы в сумки положили, смотрим, а кошелька нет! Воришки схватили на бегу?
Увидели: наша соседка сбежала! На ее столе остались деньги!
Мы собрали. Пересчитали их вместе с женщиной, торгующей неподалеку.
(Чтобы был свидетель найденной суммы.)
На следующий день все чужое отдали. Благодарности никакой!
Наверное, хозяйка денег решила: общая сумма должна быть больше.
Возможно, хватанули и с ее стола часть купюр в суматохе. Как и наш кошелек!
До последнего случая с солдатами было следующее.
Кто-то снимал камерой весь рынок с высотного дома рядом.
— Это камера необычная! — доложили валютчики. — Она берет расстояние до двух километров!
Мы стояли внизу. На своих местах. Мы видели яркие вспышки от съемки.
Недоумевали. Правда, снимают. Но что именно? Нас? Рынок или посты? И кто снимает — вот что особенно интересно!
С рынка нам удалось уйти невредимыми… Я собрала с мамой остатки товара, и мы дворами ушли, несмотря на начавшуюся беспорядочную стрельбу.
Неприятные слухи приползли к нам в уши. Надеюсь, это ошибка или ложь. Машу, которая приняла Ислам, убили! Она же русская…
Если все так, то беда случилась из-за ее маленького дома и участка земли.
Дней пять назад мне Маша приснилась, что в ее руках и в ушах гвозди (?!)
Она, в моем сне, живет в белом, чисто выбеленном доме. В ее комнате на столе — фрукты. Много! Забор у дома, где Маша поселилась, яркой зеленой краской покрашен!
Маша во сне говорит мне: «Теперь никого я уже не буду бояться…»
Думала проведать Машу, но никак не складывается…
Хуже всего, что те подростки, которые раньше к ней в дом лазили (а Маша нам этих придурков показала), стали следить за нами. Уже третий день!
Продолжаю.
12:00
Я хотела поехать к Маше все узнать. Не знала, идем ли мы на рынок сегодня? Но моя мама устроила скандал. Такого давно не было. Мама разбила чашку!
Кидалась на меня драться и все в меня швыряла. Кричала:
— Вставать надо раньше! А не тянуть время!
А задержались мы оттого, что я пекла маме лепешку. Она захотела есть… Сильно! До болей в желудке. На это ушел час!
Мама вместо «спасибо» проклинала меня! Проклинала!!!
Я сказала ей: