Дневник. Продолжение

Загвоздина Наталья Александровна

9 д е к а б р я

4. Ненасытно поэт

Ненасытно взирает герой за окно – чем теперь поживиться? Ни напрасно тягаться с горой, ни с горой рифмовать – уговор! — он не будет. Гора – не жилица в этом «действии». Мало ль других персонажей?! Посмотрим – увидим. ...Друг за дружкою входят в круги обозренья друзья и враги за окном... Представление – выйдет.

9 д е к а б р я

5. Ткач

Соткать

материю не просто — не стянуть и не ослабить – жди и действуй ровно. А в ниточках запутаться – тонуть у берега... Услышите: «Да ну, не может быть...» – покажется, сурово. Барахтайся! А выбравшись, на ус мотай и продолжай плести дорожку... Терпение началом всех наук недаром остаётся – как паук укройся в домотканую сторожку.

9, 10 д е к а б р я

НЕ СПЛЮ, или ОЖИДАНИЕ

Задождило. Я снова без сна. Битый час как волчок на перине. Дождь идёт, но, увы, не весна, даже в голову и не берите. Кто б не знал, как придумать легко себе это. Плохое решенье. Не ходи по кривой далеко — есть поближе прямой перешеек между мною и мною. Дождит. Всё кручусь и кручусь. Ночь мельчает... Засыпаю и слышу: «Дождись...» «Я дождусь» – в полудрёме мечтаю...

9 д е к а б р я

«Не поймала. Остались следы...»

Слово не воробей, вылетит – не поймаешь.

Поговорка

Не поймала. Остались следы. То бинтую, то дую на рану. Неужели и волос слетит с головы? Но вопрос не по рангу. И не знаю той мази рецепт, что поможет и верно утешит. Улетевшее – грозный прицеп к паровозу... Вагончики – те же. Не отловишь назад, не вернёшь слово в клетку, не вычистишь донце. Только новый рубец навернёшь на живое в груди веретёнце... И прощенья прошу, и прощу наперёд, только б стало как в детстве — «к лесу задом...», чтоб видеть прищур визави... И забыть о кокетстве. Не поймала. В прощенье – залог живота. Пред тобою повинно я стою, посыпая золой себе голову... Чудится злой... Не пойду на его половину.

10 д е к а б р я

* * *

1

О.

Любовь – не хрестоматия в руках ученика с учителем – о школе пора забыть. Всё заново, и сам. Некстати разбираться в ворохах наук, когда под ложечкою колет и дрожью повело по волосам... Кому теперь повем свою печаль седую? Одна рябина всё ещё горит огнём. Означенный огонь и ветер не задует, и дождик не зальёт... Рябина за окном. И говорит со мной, и ничего не скрыто: любовь живёт в словах, любовь живёт меж слов. И будто ни гугу, ни шёпота, ни крика — весь выучен

словарь — святое ремесло.

11 д е к а б р я

2

С повинной головы бери хоть всё – всё крохи. Виновника душа согласна без помет. Предполагает жить, и в перечне сокровищ — прощение одно, и никаких примет сражений... Долгий мир. Не замахнусь на дольше. Прощенье видит свет Фаворский без преград. Прощающий высок. Бесценное на дольки не делится. Цветёт прощеньем вертоград.

11 д е к а б р я

3

В саду моей беды то холодно, то жарко. И саженцы растут, и новые плоды здесь зреют... А в земле то разоренье шарит, то память бередит, и по счетам платить приходится сполна. Таков закон и правда. Но сад цветёт опять, хоть слёзы через край бутылочки твоей... Твоей любви оправа — землица для корней живого черенка.

11 д е к а б р я

4

Да было б чем сказать ещё, тогда б сказала. Всё выплакано внутрь, всё сложено в одно. Перед тобой души приют, души казарма, и день за днём идут, как мерин заводной. И что тут скажешь? Сел и едешь поневоле. И надо раздобыть хоть что-то на прокорм... Смотрю – одна нога в плену, одна на воле. А колокол звонит. Проверено по ком.

11, 12 д е к а б р я

ВСЁ В СЧЁТ

1

Ослаблена удавка – утро в рост. Я в день хочу, где птицы солнце славят. Где птицам я заглядываю в рот. Где кошка не царапается злая. А кошечка поблизости сидит и вовсе не поймёт, к чему поклёпы? Но толпы несуразностей седых по-свойски норовят ещё похлопать мне по плечу: «Мол, с нами хоть куда...» Да чур меня, уже не по дороге! И прежде чем займутся холода, синица свистом солнце поторопит.

2

Нет, ночь не пропустить и не списать со счёту. Всё в счёт, и тем уже хорош подлунный мир. Где годен и пиит, не знающий почёту, и сам властитель дум, хватающий на миг за... Впрочем, что внутри у каждого – загадка. Всё к месту, если есть, и странствует меж нас. Ах, это ли не Рай, где всякий миг – закладка в единой книге? Я, надеюсь, не смешна. И не трагична. Но – вполне обыкновенна. Бывает? Бог с тобой, любой неповторим. Ночной мотив летит туда-сюда – навеян собраньем тем: то спит, то заново парит.

12 д е к а б р я

«Забытая бумага, огрызок-грифель, грёз...»

Забытая бумага, огрызок-грифель, грёз ушедших безвозвратно оборванная гроздь мерещатся, мерцают – ни атом не погас, но новое сегодня гуляет напоказ. И, оставаясь между, попробуй не пропасть. Несбывшейся надеждой сезонный дым пропах. Но завтра – как сегодня, сегодня – как вчера, по горкам богомаза продолжи кочевать.