Дневник
Шрифт:
Говорят, знаменитый рецидивист был не столько оскорблен невниманием к себе тех лиц, внимание которых стесняло его всю жизнь, сколько глубоко опечален и разочарован: ему так хотелось во что бы то ни стало уехать из Ленинграда, где каждый день бывает до десяти тревог, где, как орехи, раскалываются дома, где нехорошо проводить последние годы старости.
Если знаменитый рецидивист выжил и уцелел, он, вероятно, уехал теперь, в эту эвакуацию.
Этот рассказ не выдуман мною. Очевидцем такого собеседования в областной прокуратуре был адвокат Александров Леонид Иванович, рассказавший мне это в одну из бомбовых ночей в нашем подвале. Но тогда еще было электричество, мы курили папиросы – я угощала моим вечным «Казбеком», меня – «Беломором». Но тогда еще у меня были прежние выхоленные руки, я носила кольца и ежедневно умывалась. Боже мой, пожалуй, в это мне так же трудно поверить до конца, как в блестящую славу знаменитого
Сегодня я засиделась. Уже 22.05. Просыпаюсь же я обычно в 6 утра, когда брат идет за хлебом, и больше уже не сплю.
Скучно мне. Как Меншикову в ссылке. Странно, что очень часто думаю об этой суриковской картине [615] . Окна там тяжелые и подсвечник. Тюрьма – и эта вот картина. Да… жизнь…
24 марта, вечер
Небо хмурое, грязное, теплое. Весь день +2°. Вечером выходила ненадолго, промочила валенки, машина на Бассейной залила грязью. Падал мартовский снег большими тающими хлопьями. Без трамваев на улицах так тихо! Идет весна. Не хватает в городе лишь великопостного звона. Я очень любила эти нечастые мерные звуки колокола – грустные, напоминающие.
615
Имеется в виду картина В.И. Сурикова «Меншиков в Березове» (1883).
Завтра католическое Благовещение. Красивый праздник – легкий, голубой.
Благая весть… Это много. Это чудесно. Для некоторых в одной вести – смысл жизни…
Разбирая бумаги в своем письменном столе, который идет на дрова, нашла буддийский катехизис [616] и обрадовалась. Показалось, что это д-р Р[ейтц] шлет мне привет, какое-то неслышимое слово, какой-то невидимый взгляд.
Хорошо, что и для меня сансара [617] – пустота и заблуждение. И дальше: что мешает совершенствоваться? «Привычка (или любовь, кажется) к вещам этой судьбы». За эти жесточайшие месяцы жесточайшего года моей жизни (физически жесточайшего – так как нравственно, внутренне, я очень окрепла, просветлела, выросла и успокоилась) от вещей этой судьбы отвыкаю все больше и больше. Ничто не ценно. Ничто не привязывает и не тянет. Очень легкое и простое освобождение. Могла бы жить в комнате, убранной с монастырской скудостью. Могла бы одеваться всегда одинаково и не замечать своей одежды.
616
Существует несколько книг под таким названием: Буддийский катехизис / Пер. с нем. Т. Буткевича. Харьков, 1888; Буддийский катехизис / Пер. с монгольского. СПб., 1902; Olcott H.S. A Buddhist catechism. Madras, 1881; Subhadra B. A Buddhist catechism. L., 1890. Поскольку для Островской «Буддийский катехизис» связан с доктором Рейтцем, можно предположить, что она имеет в виду труд первого президента Теософского общества американского эзотерика Генри Стила Олкотта (1832–1907).
617
Сансара – круговорот рождения и смерти, одно из основных понятий индийской философии: душа, тонущая в «океане сансары», стремится к освобождению (мокше) и избавлению от результатов своих прошлых действий (кармы), которые являются частью «сети сансары».
Кажется, могла бы жить даже без собственных книг. Но это еще только «кажется» – в этом я еще далеко не уверена…
Мама выглядит очень скверно, слаба, каждый день по утрам раздражается, доводит себя до истерических слез, до пароксизмов обид, причитаний, оскорбленности и т. д. Это очень тяжело и несправедливо, но я знаю: болезнь обостряет и делает особо рельефными некоторые элементы человеческой психики. В данном случае обидчивость и неумение и нежелание признать право на другую точку зрения, не на свою.
Лишь бы выдержать эту жизнь в Жизни и не дать ей угаснуть!..
Сегодня кормила моих пустым бульоном. Больше у меня ничего нет. К счастью, сегодня же мне предложили постное масло – литр 600 [р.], сушеные овощи – кило 700 р., кажется. И возможность обмена: хлеб на дамское белье. Пока дала 600 руб., завтра снесу белье. Если завтра что-нибудь достану – будет обед. Если не достану, обеда не будет. Похоже и не похоже на очаровательную песенку Кузмина:
Если завтра будет солнце, Мы во Фьезоле поедем… [618]618
Цитируется
Усталость. Нынче много двигалась, работала, убирала, таскала, передвигала тяжелые вещи. Еще только четверть десятого, а уже очень хочется спать.
Мать Гнедич при смерти. Сама же Гнедич опустилась, психует, ходит нечесаная, немытая, в саже (но в пудре!). Живут в чужой комнате, где их приютили: от холода (у них бомбы высадили рамы). Развели у чужих грязь, беспорядок, паразитов. Обо всем этом меня информирует по телефону неизвестная мне дама, у которой Гнедичи живут и которая ухаживает за ними и опекает их.
Неужели в этом году я не увижу Царского Села?
Март, 27, пятница
После двух дней парной, теплой весны с потоками воды и луж снова мороз, снова разузоренные окна.
День моего рождения. Мама со вчерашнего дня настроена празднично и хорошо, ей хочется, чтобы все было спокойно и празднично, чтобы во всем чувствовался праздник. Она была уверена, что сегодня я получу какие-то вести, какие-то посылки из Москвы. Ни вестей, ни посылок я не получила – и мама разочарована и даже чуть обижена. Ей почему-то кажется, что милый собеседник последних лет приехал из каких-то Африк в Москву и там только и делает, что думает о нас и рвется вперед, вперед с помощью, с подарками, со сгущенным молоком, с шоколадом, маслом и сахаром! Я очень рада, что мама верит в приятные сказки для маленьких детей, я очень рада, что она верит и ждет чудес, которые в мире не бывают. Пусть: гораздо лучше верить, чем не верить. С верою легче жить.
Может быть, мой милый собеседник и приедет в Москву (если это ему будет выгодно) и снова начнет играть в Прекрасного Принца и Chevalier Blanc [619] . Поле для эффектов большое. Посмотрим.
Но верить я могу только в себя. И спасения для моих ждать только от себя и через себя.
Начинаю все-таки уставать. Почему это мне ни разу за всю мою жизнь не пришлось пожить беспечно и легко – по-женски: чтобы кто-то заботился обо мне, о моих удобствах, о моем отдыхе и забавах, чтобы кто-то думал о деньгах, о квартире, о дровах, о ремонте, о билетах. Так – полностью – я жила несколько дней, когда с Николенькой и его сыном ехала в Севастополь, а оттуда морем в Гагры. Да и то бездумности и покоя во мне не было: семья оставалась в Ленинграде, были мои заботы, мой долг, мои обязанности.
619
Белокурый Рыцарь (фр.).
Вероятно, легкой и беспечной женской жизнью мне жить не суждено.
Третьего дня умерла от истощения Анна Михайловна Гнедич, старушка умная, едкая, говорливая и искренно презирающая «чумазых». Несмотря на бедность и внешнюю потрепанность – 25 лет нужды и бездомности! – хороший тип остроумной и волевой барыни, помещицы.
Сегодня же известие о смерти Бориса Николаевича Кректышева (умер 16.2). Ушел человек очень большой и очень тонкой культуры.
Очень много смертей в городе, удивительно много. Мор на интеллигентную старость в особенности. Обреченный вымирающий город часть своих людей выбрасывает в смерть, другую часть в просторы российские по эвакуации – остальных же ставит на трудовую повинность – всех, всех, всех, цинготных, дистрофиков, желудочников, всех несчастных, измученных, полусумасшедших и голодных, голодных… У нашей власти хватка жесткая и малочеловечная. Впрочем, видимо, только так успешно править и должно… Но если на местах будут бурно администрировать самовлюбленные тупицы, извечные щедринские герои, которыми так богат наш Союз, то и слово «человечность» станет оскорбительно-юмористическим.
Март, 30 – понед[ельник], 11.45
Морозы. Сейчас метель, пушистая, огромными хлопьями. Вчера – в Вербное воскресенье – всю ночь и до 7 утра наш район был под жестоким обстрелом. В начале седьмого снаряды – по-видимому, очень крупного калибра – рвались где-то так близко, что в кухне у нас распахнулось окно, все двери в квартире раскрылись сами по себе, и гулко задрожали и долго не могли успокоиться стены и оконные стекла. Мне даже показалось, что снаряды попадали в наш дом, потому что слышно было, как что-то рушилось и в верхних этажах трескалось и летело стекло. Мама и брат очень перепугались – у мамы начались сердечные явления и сильная лихорадка. Брата тоже бил озноб, и ему все время хотелось смеяться. Позывы на истерику у мужчин очень тяжелы – это очень странно и глупо – не встречают сочувствия.