Дни мародёров
Шрифт:
Она покрутила фонариком вокруг себя в поисках вымышленных корней и устремила свет наверх, поднимая за ним взгляд. Небо над верхушками деревьев было темно-сиреневым, беззаботным, летним и теплым, в то время как в лесу было темно и холодно, как в погребе. А там, наверху, в теплом черничном океане уже загорелись звезды. Одна из них сияла ярче остальных. Роксане невольно вспомнились школьные уроки по Астрономии. Почему-то она это запомнила:
«Сириус — самая яркая звезда в созвездии Большого Пса».
Это имя казалось ей знакомым. Как будто
Роксана посмотрела на луну, круглую и желтую. Она выглядела так, словно кто-то придавил ее к небу большим пальцем.
Роксане вдруг стало очень тоскливо. Эта луна сейчас наверняка смотрит в окна её дома, потому что там, несомненно, веселее, чем здесь. Даже этой луне можно быть на свадьбе Люциуса.
Только её, Роксану, туда не пустили. А всё потому, что её стыдится её собственная мать.
Свет фонарика вдруг стал тусклым. Роксана защелкала выключателем, направив гаснущий луч себе в лицо. Что-то тихонько, отчаянно заскрипело в фонарике, и он окончательно потух, а Роксана погрузилась в темноту.
— Ну вот, отлично, — буркнула она, убрала фонарик в карман, после чего встала и подхватила рюкзак, зацепившийся лямкой за корень.
Неожиданно где-то рядом снова хрустнула ветка.
На этот раз настолько намеренно, что у девочки все внутри оборвалось.
— Кто здесь? — требовательно спросила она, обмирая и вглядываясь в деревья. В повисшей тишине ее голос прозвучал как призыв: я здесь, хватайте меня! Роксана сглотнула, чувствуя, как немеет кончик языка, и спросила еще раз, громко, но невнятно:
— Кто там?!
Раздался новый хруст. Роксана выхватила палочку.
— Мерлин вас подери, ну-ка блять покажитесь, кто там! — яростно крикнула она, отчаянно уповая на то, что это просто лукотрусы или лесные «чертики». — Эй!
Лес упорно молчал.
Сердце колотилось уже где-то в горле.
— Клянусь, если ты не покажешься, я...
И тут-то это и случилось.
Её гневную речь оборвал вой. Пронзительный, печальный вой.
Секунда на осознание.
Роксана медленно подняла глаза, в ужасе глядя на насмешливо светящийся в небе шар, изрытый кратерами, точно оспинами.
— Черт! — она бросилась бежать.
Оборотень услышал её топот и побежал следом — неторопливо, расчетливо, внюхиваясь в аппетитный человеческий запах.
Ей бы думать как спастись, а всё, что она делала — это неслась как сумасшедшая куда глаза глядят и в ужасе слушала треск ветвей и хриплое дыхание убийцы позади.
Они были здесь вдвоем. Больше никого на много миль.
Оборотень и человек.
Сколько раз за последние месяцы этот сюжет освещался в “Пророке”, знаменуясь в конце отвратительными колдографиями...
Нет! Не думать об этом сейчас!
Она столько лет дружила с Мироном Вогтейлом, её не напугать вшивым волком!
Роксана резко свернула вправо, ломясь прямо через колючий кустарник. От страха ноги отяжелели, прямо
Все это время за ней по следу шел оборотень, черт возьми, а она останавливалась, сидела на сумке и светила своим дурацким фонариком! Могла бы просто пробежаться по лесу в кетчупе с криком “Ужин подан!”
Далекий размеренный топот стал быстрее и ближе.
Неправильный топот, нечеловеческий.
— Помогите!!! — истошно закричала Роксана. Голос у нее сорвался.
Конечно, глупо было уповать на то, что ее кто-нибудь услышит. Но она все равно попробовала еще раз:
— Помо...
Она захлебнулась, споткнувшись о вылезший корень, и с размаху шлепнулась в рыхлую влажную смесь грязи и опавших листьев.
Она обернулась, готовая в любой момент попрощаться с жизнью, но в этот самый миг оборотень, с такого расстояния казавшийся просто очень большим и длинноруким человеком в лохматой шубе, перецепился через поваленное дерево, под которым легко проскочила миниатюрная Роксана.
Она успела только увидеть, как ярко бликнули в темноте два небольших желтых глаза, а затем волк с грохотом упал в темноту.
Сердце захлебывалось от страха и быстрого бега и билось какими-то скачками.
Уже несколько секунд, как она могла быть мертва.
В самом деле, мертва.
Впервые в жизни это было так близко.
И впервые в жизни Роксана видела это жуткое существо, видела на расстоянии вытянутой руки. Ушастая звериная морда, огромное рукастое тело, широкое и мускулистое, покрытое длинной шерстью, отдаленно напоминающей обычные человеческие волосы — все точь-в-точь как на колдографиях, только гораздо, гораздо реальнее. Живое, шевелится, думает, хочет крови. Её крови.
Ей вдруг стало так страшно, что она тихонько заскулила от ужаса. Серьезно, в такой ситуации и описаться от страха можно, любой нормальный человек сразу попытался бы прикончить тварь, пока она лежит без сознания, а она сидит, хныкает от страха, как маленькая, и не может остановиться.
Оборотень вдруг жалобно взвыл, прямо как собака, который прищемили дверью хвост, и лязгнул челюстью, снова проткнув темноту своими жуткими глазами.
Этот звук хлестнул Роксану, как отрезвляющая пощечина.
Мозг включился и активно заработал.
Очень осторожно, чтобы не привлекать к себе внимание, она уперлась руками в землю и попыталась встать, но что-то вдруг дернуло ее назад, и она снова повалилась в грязь.
Нога застряла.
Роксана в панике выхватила палочку, совершенно не думая о том, что делает:
— Люмос!
Мрак испуганно разбежался в стороны, и она увидела, что ее нога запуталась в корнях, черных и мокрых, похожих на жирных червей.
Прямо у нее на глазах эти корни вдруг с протяжным чавканьем начали втягиваться обратно в землю, видимо, испугавшись яркого света, и как-то осторожно, робко потянули ее ногу за собой.