Дни мародёров
Шрифт:
— Да, всё нормально! Мне...мне просто нужна минута!
Видимо Нарцисса поверила — в коридоре раздались удаляющиеся шаги.
Роксана глубоко вздохнула, ещё разок посмотрелась в зеркальное стекло, чтобы убедиться, что выглядит достаточно безобразно, но не успела порадоваться предстоящему скандалу, как вдруг поняла: Боже, как это всё бессмысленно.
Как бы она не выглядела, её все равно заставят целоваться с Катоном. Облизывать его мерзкие блестящие губы, пахнущие пирожным кремом, терпеть его потные ладони и зубы, и нос, и уши,
О, Мерлин!
А потом принести ему Обет. Обречь себя на пожизненное заключение! И терпеть, терпеть, терпеть, каждый день, каждый час, и не только его, но и всех этих тупых, ограниченных людей, живущих, дышащих пылью своего великолепного прошлого. Они и её утопят в этой пыли. Они никогда не сдадутся. Они сделают всё, чтобы Роксана сдохла и вместо неё осталась только Малфой, послушная, тупая оболочка...
Это замкнутый круг. Исхода нет.
Она может бунтовать сколько угодно. Они никогда не пойдут ей навстречу — и это истина. Они скорее убьют её...
Роксана завороженно тронула заснеженный подоконник.
— Роксана! — противно резанул из-за двери голос Эдвин. — Роксана, ты здесь?! Роксана, немедленно открой дверь! — вдруг совсем громко закричала мама. — Ты слышишь меня? Что ты там делаешь?! Роксана!
— Идите к черту! — неожиданно для самой себя завизжала Роксана. — Я ТУДА НЕ ВЕРНУСЬ, СЛЫШИТЕ?! НИ ЗА ЧТО НЕ ВЕРНУСЬ!
— Вот значит как! Во имя Мерлина, я вытащу эту паршивку оттуда, даже если мне придется разнести весь дом!!! Стой здесь, Нарцисса, я оставила внизу свою палочку. Ну сейчас я ей покажу...
Конец фразы Роксана не услышала, потому что Эдвин отошла от двери — снова в коридоре зазвучали шаги, быстрые и взволнованные, причудливо мешающиеся со звуками веселого джаза в гостиной.
Роксана бросилась прочь от окна и попыталась подтащить к двери одну из передвижных вешалок. Стойка с шубами оказалась неподъемной, но Роксана все равно навалилась на неё и уже почти подтащила к двери, как вдруг за спиной громко хлопнула оконная рама.
Роксана порывисто оглянулась, решив, что это ветер...и застыла, не веря своим глазам.
Сириус перекинул ногу через подоконник, спрыгнул в комнату и выпрямился, не сводя с Роксаны пристального взгляда.
Несколько долгих секунд в комнате звенела тишина.
А затем...
Щеки Роксаны плеснуло румянцем. Глаза заблестели. Грудь в узком лифе вздымалась всё чаще и чаще, а потом Роксана судорожно выдохнула, согнулась, раз, другой, словно её резко затошнило, издала жалобное сдавленное рычание и бросилась к Сириусу. Он стремительно шагнул навстречу и Роксана с такой силой влетела в его объятия, что чуть не сшибла его с ног.
— Пожалуйста, забери меня! — прорыдала она, комкая его куртку и зарываясь носом в шею. Обняв её в ответ, Сириус вдруг почувствовал, как внутри что-то щелкнуло и встало на место. Потерявшаяся деталь.
— Прошу тебя, Сириус, забери меня отсюда! Куда угодно, как
— А зачем ещё я по-твоему приехал? — усмехнулся он и вдруг некстати подумал о том, что они впервые за всё это время по-настоящему обнимаются. Да, они много раз сплетались в минуты близости, шли в обнимку по школьному коридору, или Хогсмиду, но никогда не обнимались вот так, просто. Это было... здорово.
— Собирай вещи, детка. Мы немедленно сваливаем отсюда ко всем чертям.
— Ты был прав, Блэк! — захлебывалась она, кажется, совершенно его не слушая. — Они отняли у меня палочку, посадили меня под замок! Они сожгли м-мои вещи, они убили Патрика! Я их ненавижу, ненавижу, ненавижу-у!
Сириус обхватил её лицо ладонями и нашел соленые губы.
Роксана издала сдавленный всхлип и тут же яростно вцепилась в него в ответ.
Сириус выпустил её шею, жадно обхватил руками тонкое тельце, прижимая как можно крепче к себе, как вдруг из коридора послышалось:
— ... обычное дело, она просто волнуется, как и любая невеста!
— Мама! — в ужасе выпалила Роксана, отлипая от Сириуса и оглядываясь на дверь.
— Прячься, быстро!
— Черта с два! — всё ещё задыхаясь и слегка уплывая, Сириус выхватил палочку и направил на дверь. Дверь всосалась в стену с противным звуком.
— Что ты...
— Это их задержит, — Сириус бросился к вешалкам с шубами и принялся срывать одну за другой, в поисках такой, которая смогла бы выдержать жуткий мороз и ветер. В коридоре что-то кричали, в дверь колотили, а ему, как назло попадались только меховые накидки и манто.
— Что ты делаешь?! — Роксана отскочила, когда он в сердцах перевернул вешалку и металл запел и завопил по полу.
— Спасаю наши шкуры! — Сириус стряхнул с себя нагретую кожаную куртку, выпростал рукава из рукавов и швырнул свою куртку Роксане, а сам бросился к следующей вешалке, на которой чинно темнели пальто гостей-мужчин.
— Как мы выберемся? — Роксана уже всунула руки в рукава — они были велики ей размера на четыре.
— По воздуху, а как ещё? — Сириус сдернул с вешалки длинное и черное пальто, с меткой О.К.Б. — Найди себе обувь, быстро!
— Она заперла дверь! Алохомора! Алохомора!
— Скорее! — поторопил её Сириус, влезая на подоконник, Роксана, прыгая на одной ноге, всунула другую в сапог (обувь нашлась в одной из коробок под вешалками), а затем попыталась так же как Сириус влезть на подоконник, но подол платья был слишком узким. Не прибегая к помощи магии, Сириус разорвал его до середины, а потом вдруг обхватил Роксану ладонью за шею и заставил посмотреть на себя. Ветер бросил ему волосы на лицо.
— Запоминай. Заклинание называется Aresto momentum, — дверь пытались вскрыть, колотили в неё, Эдвин что-то кричала. Роксана не видела и не слышала ничего, кроме Сириуса. — Я прыгну первым, а ты меня поймаешь. Потом бросишь мне палочку и я поймаю тебя. Поняла?