Дни мародёров

-Joy-

Сириус сидел на ступеньках фургона, курил, сосредоточенно выпуская в воздух дым, то изо рта, то из носа и заканчивал рисунок того, что хотел бы увидеть на себе, когда из двери, прихрамывая и потирая живот, вышла Роксана. Глаза её блестели, на щеках выступил румянец, губы были плотно сжаты — в общем, она прилагала все усилия, чтобы не расплакаться и держалась хорошо.

— Следующий, — протянул унылый голос гения из недр фургона.

Сириус быстро свернул листок и встал.

— Не надо тебе мерзнуть тут, — деланно-небрежно бросил

он, разминувшись с Роксаной и даже не притронувшись к ней. — Иди в наш фургон, у меня это надолго, я буду делать не одну.

Роксану слегка задело такое его отношение. Она, черт возьми, отпечатала на своем теле его дурацкую лапу, а он даже взглянуть не пожелал. И плевать, что сейчас татуировка заклеена пластырем, все равно, обидно до чертиков!

Напоследок Сириус окинул её всё тем же насмешливым, прохладным взглядом и скрылся в фургоне, а Роксана пошла в сторону табора, припадая на левую ногу.

Свирепо взглянув на мотоцикл, охраняющий вход, она кое-как поднялась по ступеням. Открыла верхнюю часть двери, потом нижнюю, вошла внутрь и заперла дверь.

Взмах чудесной новой палочкой и под потолком фургончика загорелся небольшой керосиновый фонарь, так что сразу стало светлее.

Фургончик весь состоял из ковров и россыпи причудливых узорчатых подушек, вытертых, старых, но ужасно мягких и удобных на вид. В углу лежала пара теплых одеял, оставленная заботливыми руками Марты, а также — корзинка, в которой Роксана обнаружила свежий хлеб, сыр и термос с горячим бульоном. Оказывается, вампиры умеют готовить.

После ужина, всё ещё злая и обиженная, Роксана улеглась спать. Зарывшись в подушки, подумала, что теперь назло Сириусу не будет спать и дождется его возвращения, как провалилась в сон.

Ей снилось, что она снова на приеме в особняке Ноттов. Только её матерью во сне была не Эдвин, а Марта. Во сне Марта убеждала Роксану, что та может спокойно разгуливать по дому, но Роксана боялась встретить Сириуса, боялась, что он укусит её и заставит выйти за себя замуж. В конце-концов Марта вдруг обернулась Эдвин и сама укусила Роксану за живот, да так больно, что Роксана закричала и проснулась.

Её одеяло было скомкано и отброшено в сторону. К животу прижималось что-то большое и теплое, а из темноты таращились большие светящие глаза.

Роксана завопила, вскинулась, раскидывая подушки, но тут вдруг зажегся свет и на месте двух светящихся точек появилось лицо Сириуса.

— Эй-эй, это я, успокойся! — закричал он и перехватил её руку с уже занесенной волшебной палочкой. — Это я.

Роксана шумно выдохнула и уронила руку.

— Что ты пытался сделать, извращенец? — пробормотала она, толкнув Сириуса в плечо.

— Сверял, — серьезно сказал Сириус.

— Чт...

Роксана опустила взгляд — пластырь с её живота был сорван и отметина копии когтистой лапы ярко темнела на фоне белой, голубоватой в полумраке, кожи.

— Хотел убедиться, что этот художник сделал всё правильно. Это ведь моя метка, —

подобравшись к Роксане на четвереньках, Сириус нагнулся и чмокнул её тату. — Идеально.

Окончательно проснувшись, Роксана села и потерла глаза. Сириус отодвинулся и Роксана увидела, что он весь перебинтован — вся грудь и левая рука.

— Что ты сделал? — заволновалась она.

— Хочешь посмотреть? — Сириус игриво потянул себя за бинты, но Роксана его остановила и сама взялась за узел.

— Тебе никто не говорил, что ты иногда можешь быть редким засранцем, Блэк? — прошипела она.

— Частенько, — небрежно бросил Сириус. Упершись ладонями в пол фургончика и откинув голову назад, он внимательно следил за тем, как Роксана снимает с него повязку.

Роксана торопливо размотала небрежно повязанный бинт, один слой, другой, наконец бинты упали и Роксана уставилась на абсолютно чистую, перечеркнутую знакомыми шрамами грудь Сириуса.

Блэк рассмеялся с хрипотцой.

— На спине, Рокс.

Он повернулся и на Роксану из темноты выскочил рисунок: черный, словно сотканный из мрака, не то пёс, не то демон взбирался по правой лопатке Сириуса и смотрел на Роксану так, словно намеревался броситься. Гибкое тело, лапы сильные, мускулистые, длинный лохматый хвост захлестывает плечо.

Опасный и привлекательный зверь.

Как и сам Сириус.

Роксана провела по красной, немного воспаленной коже пальцем и Сириус зашипел.

— Тебе... идет, — пробормотала она, не понимая, почему штрихи длинной шерсти на плече Блэка так сильно будоражат кровь.

— А вторая? — Роксана тронула было бинты на руке, но Сириус почему-то воспротивился.

— Эту посмотрим позже, — туманно ответил он, придвигаясь ближе.

Роксана хотела было запротестовать, но тут заметила, каким голодным взглядом смотрит на неё Сириус и подумала: это действительно может подождать до утра.

В конце-концов.

Пять дней — это слишком долго.

После они лежали рядом, уставшие и насытившиеся.

Блэк казался совершенно вымотанным и в то же время абсолютно счастливым. На лице юноши расписалась тяжелая, приятная сонливость, даже дымок его сигареты тянулся особенно лениво, даже волосы, упавшие на лицо, казались довольными...

Очень долго они просто лежали и наблюдали друг за другом, безо всяких слов, потому что сейчас они были не нужны. Пальцы Роксаны касались его бровей, носа, губ...

— Мир рушится ко всем чертям, — прошептала она, скользя ноготками по его щеке.

Сириус помолчал немного, пытаясь понять, что именно она имеет в виду: войну, которая, словно невидимый отравленный газ висела в воздухе, семью, которая от неё отреклась, или то, что они здесь, вдвоем, оторваны от всего мира.

— Тебе страшно? — его голос прозвучал как-то необычно-тихо в приглушенном свете лампы и окружении цветастых подушек.

— Нет.

— Тогда в чем дело?

Роксана подложила руку под голову.