Дни мародёров
Шрифт:
— Хей, Ремус! — поздоровалась с ним Мэри Макдональд, когда он сбежал по лестнице. Она и Марлин Маккиннон переписывали расписание консультаций ЖАБА у доски объявлений.
— Как провел каникулы? Не хочешь...
— Не хочу, — рыкнул Ремус, быстро взглянув на девчонок, пересек гостиную, толкнув плечом какого-то третьекурсника и вышел за Портрет.
— Что это с ним? — пролепетала Мэри, оглянувшись на Марлин. — Ты видела его глаза? Он как будто тенями их измазал.
Марлин помолчала, глядя в блокнот, а затем тронула себя пером.
— И губа
— Чего мелюзга орет? — зевнул Джеймс, поеживаясь от холода и враждебно глядя на сияющее зимним солнцем небо Большого зала.
В Блэквуде они каждый день просыпались к полудню и как инферналы медленно стекались на кухню. Теперь же просыпаться опять каждый день в семь было особенно тяжко.
Тем более, что теперь им добавляла тяжести брошенная, разобранная постель Лунатика.
Никто ничего не сказал. Но не заметить было трудно, учитывая, что Лунатик после недавней «беседы» с ними начал делать вид, будто их вообще не существует. Того и гляди попросит у Макгонагалл разрешения переехать в комнату к близнецам.
Маккиннон завтракала в компании Гидеона Пруэтта и спящего Бродяги. Пруэтт с немного бешеным лицом переписывал у Маккиннон домашнее задание, отчаянно скрипел пером и разбрызгивал знания по столу. Бродяга сопел.
— Джекилл вернулся, — пожала плечами блондинка и выдернула газету из-под головы Сириуса до того, как он начал пускать на неё слюни.
Джеймс почесал голову, сонно и без всякого интереса посмотрел на фигуру профессора, увешанную детворой, после чего оседлал скамью и нехотя развернулся к столу.
— Ну и чего они виснут на нем как на ёлке? — он зевнул.
— Соскучились, — сказала Марлин таким тоном, словно Джеймс был идиотом.
— А, — Джеймс прикрыл глаза и качнулся вперед, а потом встрепенулся и опять посмотрел на Марлин.
— Тренировка в субботу в одиннадцать, — сообщил он после паузы.
— В такой мороз? — ужаснулась Маккиннон. — Мы же попадаем с метел!
— Если ты забыла температурные чары, так и быть, напомню. Я придумал схему этой ночью, хочу скорее попробовать в воздухе.
— Эванс надо чаще тебя динамить, — вдруг сонно выдал Бродяга, сладострастно обнимая кофейник.
— Передашь Мэри? — Джеймс вытащил чайник из цепких объятий Сириуса и потянулся к тарелке с сэндвичами.
— Передам, — фыркнула Марлин и спряталась за газетой.
Джеймс оглядел головы одноклассников.
— Она с тобой не разговаривает, — сообщила Джеймсу большая фотография Фенрира Сивого, за поимку которого давалась награда в пять тысяч галлеонов. — И её здесь нет. Лили повела иностранцев к теплицам. Может быть они хотя бы к июню выучат маршрут, — Марлин опустила газету и впилась в Джеймса прищуренным взглядом.
— Между прочим, сегодня утром Ребекка Стоун спросила, правда ли, что это Лили Эванс потеряла в подземелье белье? Ты дурак, Поттер. Теперь о вас треплется весь замок.
— Охренеть, как я рад. Подъем, псина! — Джеймс дал выход чувствам, толкнув Сириуса, но тот, вместо того, чтобы подняться,
— Я хочу умереть, — простонал он.
Марлин коротко взглянула на него, поджала губы и снова скрылась за газетой.
Джеймс вспомнил, какая блаженствующая физиономия была у Бродяги, когда он вплыл в башню в четыре утра, и сердце (а также кое-какие другие, жизненно важные органы) пронзила жестокая зависть.
— А вде Фост? — прошамкал он, судорожно заедая зависть сэндвичами
Бродяга показательно захрапел.
Джеймс сглотнул и легонько пнул под столом Марлин, которая в этот момент красила губы и смотрелась в зеркало, прислоненное к кувшину с молоком.
— Ты видела Питера? Или он тоже со мной не разговаривает?
Марлин посмотрела на него как на дерьмо, пожала плечами и снова вернулась к своему отражению.
По замку прокатился удар колокола.
Первым уроком была защита от Темных сил. Судя по тому, что происходило между гриффиндорским и когтевранским столами, Джекилл ещё не скоро должен был выбраться из любящих объятий. Джеймс и Сириус решили выбежать на пару минут в клоаку, пропустить сигаретку.
— Эй, подождите меня! — на ходу заталкивая книги в сумку, Питер припустился бегом, силясь догнать Джеймса и Сириуса, которые, как обычно передвигались по замку со скоростью астероидов и не заметили, как он спустился с главной лестницы.
Догоняя их, он поскользнулся и на полном ходу врезался в Ремуса, который как раз в этот момент выходил из мужского туалета.
И даже сказать ничего не успел, как Ремус с громким рыком: «Отойди от меня!», неожиданно отпихнул Петтигрю, да так, что тот врезался в дверь.
Ученики, снующие вокруг, замерли.
Утро на секунду застыло.
Люпин ещё пару секунд скалился, прожигая взглядом упавшего Питера, а потом вдруг опомнился, в его глазах что-то прояснилось, он затравленно оглянулся, похватал упавшие книги и ушел. Студенты в страхе расступились.
— Псих, — фыркнул Бродяга и они с Джеймсом вдвоем поставили Питера на ноги.
В клоаке к ним подошла Лили, с головой замотанная в длинный школьный шарф.
— Доброе утро, солнышко! — Джеймс выбросил сигарету и спрыгнул с «насеста» ей навстречу, прежде, чем Лили успела сказать хоть слово. — Как тебе спалось без меня?
Лили взглянула на него как на идиота.
— Сириус, можно с тобой поговорить? — напрямую спросила она, зябко похлопывая руками в школьных варежках. Острый нос покраснел на морозе и Джеймс испытал отчаянное желание укусить его. Почему-то. Наверное у него уже крыша поехала. — Это важно.
Сириус удивленно пыхнул дымом и переглянулся с Джеймсом.
— А со мной ты не хочешь поговорить? — возмутился тот. — Хватит уже дуться, Эванс! — Джеймс шагнул к ней, но Лили увернулась.
— Питер, пожалуйста, передай своему другу, что дуются шарики. А мне надо с тобой поговорить, идем, — она схватила Сириуса под локоть и потащила из клоаки в замок.