До нескорого, она же
Шрифт:
— Хорошо, — согласилась я, сделав шаг в сторону двери. — Хорошо, иди со мной. Так и быть, я провожу тебя до кухни. — И все-таки спросила: — Ты откуда такой умный?
— Я много над этим думал, — отозвался он серьезно и шагнул следом. — Как и над тем, что я ненавижу черную магию.
— Приехали…
Я свернула налево, хотя кухня располагалась справа, но поворачиваться не стала.
— Нет, честное слово! От белой магии проблем гораздо меньше. Это все потому, что она основательнее. Вот твой крутой отец. Даже он не смог удержать с тобой эту вашу душевную связь. А если
— Ну спасибо.
— …пожалуйста. Все-таки что-то в тебе осталось от нее, — улыбнулся Ярослав. Я изогнула бровь, и он пояснил: — От той Яны, которая летом лазала в мое окно, чтобы узнать, отхватил ли у меня ее дракон кусок души. Я тогда в самом деле испугался. Ещё до того, как узнал, что лишился куска души. Тень твоя… Будто некто свыше пришел наказать меня за все провинности…
Я вздохнула.
— Ты теперь будешь вспоминать все мои косяки?
— Это не косяки, — произнес Яр тоном терпеливого учителя. — Это твоя жизнь. То, что тебя составляет. Косяк в твоей жизни, ведьма, только один, и тот спорный, конечно… И вообще это говорить некрасиво…
— То, что я познакомилась с тобой?
Я ожидающе на него посмотрела.
— То, что ты познакомилась со мной, — одно из лучших ее — жизни — событий. А вот твое знакомство с Владом…
— Влад — единственный, кого я могу называть другом, — заметила я сурово. — И лишь он находился рядом, когда мне кто-то требовался. Давно… Ты плохо его знаешь, вот и все. Он благородный и ответственный. Талантливый. И находится где-то очень далеко, — добавила тише, — иначе я бы ни в жизнь это не произнесла. А ты этого ему точно не скажешь.
Мы преодолели поворот — я мысленно отметила, что он знаменуется изящной аркой, изображающей ветви какого-то могучего дерева.
Ярослав посмотрел на меня и произнес:
— Пусть так. Хотя я, конечно, во много раз лучше… но я вообще не это хотел тебе сказать. А то, что белая магия внушительнее и масштабней вашей черной.
— А наша — точнее и серьезнее.
— Почему же сразу серьезнее?
— Ну… — я взглянула вправо. На стене висела картина с оранжево-красным осенним пейзажем. Поле, речка, лес вдалеке. Словно художник изображал пейзаж за окном. Словно это и было окно. — Сейчас приведу пример. По-твоему, пожизненно приворожить человека к другому, обречь его на неведомо откуда взявшуюся и неугасающую страсть — это несерьезно?
— Серьезно, — согласился Яр почти сразу. — Не хотел бы я… А ты умеешь?
Я хмыкнула.
— А что, есть девушка, которая никак не хочет ответить тебе взаимностью?..
Он едва заметно покраснел, и я не стала ничего уточнять. Вместо этого вдруг спросила, раз уж вспомнила о нашем общем лете:
— А как Миша? И Коля? Я ведь и о них больше ничего не слышала.
— Коля счастлив, — Яр скривил уголки губ. — До сих пор встречается с твоей рыжей бывшей подругой. Олей, — поспешил поправиться он. — Поэтому всегда занят. Они, как оказалось, недалеко друг от друга живут… А Миша… В гонках вот недавно участвовал. Я, правда, и с ним почти не виделся, всего один раз за осень. Про тебя, к слову, спрашивал. Как жизнь, мол, той зеленоглазой ведьмы?
— Так и
— Примерно, — пробурчал белый. — А я ответил, что не знаю. Что ты от меня сбежала.
— Правильный ответ, — похвалила его я.
— Правильный, но не верный. Надо будет ещё собраться когда-нибудь… всем вместе…
Я не знала, включил ли меня Яр в понятие всех, а спросить не решилась.
Несколько шагов мы шли молча, потом Ярослав поинтересовался:
— А ты точно помнишь, где кухня?
— Помню, — я кивнула. — Она в противоположной стороне, — и мгновенно скинула вину именно на него: — Ты не туда пошел. Вернешься — прямо, налево, налево, дверь должна быть открытой. Если встретишь Вику, передавай привет.
— А ты? — уточнил Яр скептично. — Не заблудишься?
Я махнула рукой.
— Ещё чего. Это было бы слишком простым способом избавления вас от меня. Удачи, — не прощаясь, я быстрыми шагами удалилась вперед. Не хватало только стука каблуков. Но туфли, которые могли бы его обеспечить, остались в комнате. Как еще один слишком простой способ избавления от Яночки.
Я прошла ещё несколько коридоров, каждый из которых заканчивался лишь одним поворотом. И как тут заблудиться? Рассмотрела попадающиеся на пути картины — сплошь пейзажи, тихие и умиротворяющие либо бушующие и вдохновляющие. Ни одного портрета. Как будто в этом дворце не было ни единого человека. Никогда.
Я заглянула в пару окон — все-таки попадались они редко, — но увидела за стеклом лишь природу без намека на развитую цивилизации. Однако должен же был этот замок получать откуда-то электричество, воду? Его должен был кто-то построить, в конце концов?..
В задумчивости я добрела до первой развилки, попавшийся на пути. По инерции хотела свернуть налево, но перед этим посмотрела направо. В конце того коридора была лестница, первая из встреченных нами, и я радостно пошла ей навстречу.
Лестница вела и вверх, и вниз.
И я почему-то потянулась к Солнцу, решив, что пасть успею всегда.
Подъем завершился закрытыми дверями; я толкнула их, полная уверенности в том, что двери окажутся замкнуты, но они неожиданно легко поддались.
И я шагнула внутрь.
В царство оранжевой пыли и стекла, преломляющего солнечные лучи и дающего особое свечение.
Это была точно прозрачная башня, накрытая волшебным колпачком. Стены этой башни оказались прозрачными, и я мигом подбежала к одной из них, приблизилась к самому краю. Создалось такое ощущение, будто летишь вниз, и я быстро шагнула назад.
Никогда не боялась высоты.
А тут вдруг стало страшно.
Хотя звездой упасть с башни пустого замка и утонуть в леденящей реке, в окружении оранжево-розовых деревьев, было бы красиво.
Я чихнула, и этот звук эхом прокатился по стенам.
Здесь в самом деле было пусто. Лишь солнечный свет и рыжая пыль заполняла эту в самом-то деле небольшую комнату — видно, здесь давно никто не появлялся. Немного отойдя от удивления, я подошла к противоположной стене-окну. Прилипла взглядом к открывающемуся виду и наконец-то увидела что-то, кроме природы.