До новых снов с тобой...
Шрифт:
Что бы почувствовал обычный человек, услышав такую речь? Но Кэролайн не лгала. Она плакала и сожалела… Из-за этой безумной любви остальные были несчастливы.
– В этой вариации жизни вы стали родственниками, дочерью и отцом. Но даже кровный запрет не остановил этих чокнутых чувств. Все стало путаться. Остальные стали погибать, либо влюбляться в кого-то другого… И так уже три тысячи лет…
Девушка достала из кармана сложенный вчетверо файл и протянула мужчине. Салфетка с подписью и кровью. Теперь Деймон окончательно вспомнил все, что ассоциировалась с Кэролайн в этой жизни.
– А теперь признай, что чайная ложка боли способна
Боль становится невыносимой. Она иссушает, сжирает, причиняет невыносимое страдание. Будто впились острые клешни, будто безумные лопасти или челюсти питбуля заживо разрывают на маленькие кусочки. И только дождь оповещает о том, что все происходящее вокруг – реальность, а не иллюзорность. Все детали паззла становятся ясными, собираясь воедино. Головная боль, усталость, душевная тоска… А гром продолжает громыхать, дождь – буянить и сердиться… оплакивать сгоревшие дотла чувства.
– Кто ты?... К-кто мы? – спрашивает он, а к ногам падает файл с салфеткой. В этом споре он проиграл, как и в этой жизни, как и в этой вечности… Ничего не вернуть. Все зашло слишком далеко.
– Ангелы, посланники, демоны… В разных культурах разные наименования.
– Зачем ты?.. Какого хрена ты тогда здесь? Ты ведь наслаждаешься тем, что мы погибли! Зачем ты на земле, если ты такая святая?
– Старалась влюбить в себя Клауса, – сквозь зубы процедила блондинка, – старалась, чтобы ты влюбился в Розали, поэтому проникла в сознание Изабель и заставила ту подсадить ее на наркотики! Старалась, чтобы Елена простила Тайлера хотя бы в одной жизни!
Мелодия Мекали все еще крутилась в голове. Но сердце уже отбивало спокойный ритм. Пришло осознание, а вместе с ним и смирение. Дождь остужает пыл. Усталость валит с ног. Еще утром все было чудесно! Но когда Деймон и Елена вместе – все разрушается, все выходит из-под контроля. И какую бы тихую, отшельническую и спокойную жизни они оба не вели – все равно будут поломанные судьбы, смерти. Каждый раз система будет давать сбой.
– Я ничего не помню, – отчаянно сказал Деймон.
– Ты и не имеешь права помнить. В этом и есть ваше искупление: не зная наперед, суметь не совершить ошибку. Однако… однако вы уже совершаете ее на протяжении трех тысяч лет.
Как в диафильме в голове стали мелькать изображения с Еленой. От первой встречи до сегодняшнего утра. Резкие, но цветные кадры. И музыка Мекали… А фоном – раскаты грома и шум дождя. Это свело его с ума. Он, сжав кулаки, закричал во все горло. Это был крик отчаяния, боли и усталости.
– Верни ее. Я не сделаю так больше. Верни! – Сальваторе схватился за плечи блондинки и внимательно вгляделся в глаза девушки. Так хватаются за последнюю надежду! Так хватаются за руку товарища, который может вытянуть тебя из пропасти или бросить вниз. Так хватаются за надежду только те, кто искренне любил, надеялся, ждал и верил.
– Я слышала это уже миллион раз.
– Клянусь! Верни ее! Ведь ты тоже любила… Верни!
– Я нелюбима! Это причиняет мне боль! Почему я должна давать вам еще одну возможность? Мне никто не позволил ухватить такой шанс.
– Я молю тебя! Верни! Верни и брось меня в самое пекло! Да, чайная ложка боли способна затмить вселенную любви. Ты права! Но я тебя умоляю – верни ее. Она покончит с собой! Она не вынесет издевательств.
Девушка обнимает Деймона крепко и сильно, как его когда-то обнимала Елена. Кэролайн стиснула в своих объятиях мужчину. Дикая боль пронзила его сердце. В воспоминаниях
«Знаешь, а я когда засыпала, желала Клаусу спокойной ночи и… мысленно твердила лишь одну фразу, обращенную к тебе. «До новых снов с тобой»… И теперь я засыпаю с тобой… Это подарок… Это подарок…».
– До новых снов…
Кэролайн коснулась губами лба мужчины. Тот чувствовал, как боль исчезает… Чувствовал, что воспоминания стираются. Чувствовал, что что-то новое наполняло душу и сердце… Раны и шрамы исчезали. Это как чистое полотно художника. Еще один шанс начать все заново! Еще одна попытка исправиться!
Форбс отстраняется, и мужчина падает на землю, на сухой асфальт. Дождя будто и не было. Нет ни луж, ни ветра, ни черного, грозного неба. Кэролайн молча смотрит на это. Ее глаза застыли, словно застекленели. В них нет ни одной эмоции. Девушка берет файл, достает оттуда салфетку. Форбс открывает багажник и смотрит на его содержимое. Маленькие дощечки, папирусы, первые листы бумаги, шелковые материи и везде одно и то же слово «Согласен!» и подпись, а еще – пару капель крови.
– Плюс одна в коллекцию, – бесчувственно шепчет Кэролайн и кидает салфетку. Девушка закуривает, смотря на безжизненное тело мужчины и его очищенную душу. В ее глазах отсутствуют эмоции. Из машины выбегает Шива и ласкается у ног хозяйки. Кэролайн улыбается и, нагибаясь, гладит псину по голове.
– Ну что, друг? Пора начать все заново… В очередной раз.
====== Эпилог. ======
Шатающейся походкой Деймон вошел в бар. В его руке была початая бутылка виски. Мужчина оглядел всех присутствующих. В баре, в который он вошел, было тесно. Мало того, что было тесно, так еще было и душно. Здесь толпилось слишком много людей. В воздухе витал запах дешевых духов, пива и тухлой еды. Барные стойки были в грязи, пыли и мухах. Словом, здесь была типичная обстановка бедного, провинциального городка. Хуже всего вышеперечисленного было то, что какая-то девушка в длинном, потрепанном платье горланила какую-то песню, явно не попадая в ноты. Ее пение забавляло остальной блудный, ужасный народ, но одного гостя она выводила из себя. Кроме того, возле нее крутились пьяные, грязные мужики, которым она иногда позволяла касаться себя. Порой, из ее горла вырывался какой-то хриплый, истерический хохот, который выводил из себя этого самого гостя. Он оглядывал эту падаль, оправдывая этих людей только тем, что их, наверное, доконала жизнь. Кроме того, пойти в этом скучном городишке, действительно, было больше некуда.
Деймон заказал бутылку виски. Взял два бокала и увидел человека, вошедшего в маленькое заведение. Он был немного растерян, а еще он презирал каждого присутствующего здесь человека. Презирал и сочувствовал ему. Деймон коснулся плеча парня. Мужчина взглянул на того, кто посмел к нему прикоснуться. Деймон оглядел вошедшего. Он сразу выделялся на фоне всей этой ужасной шумихи, и было ясно, что он либо приезжий, либо вынужден ютиться здесь, находясь в бегах.
Они могли побеседовать, ибо с другими было бесполезно разговаривать. Разве что обсуждать пошлые темы, рассказывать выдуманные истории и поддаваться разврату, которому поддается любой в этом баре.