До следующих свайпов
Шрифт:
В конце концов, я увидела, что она не очень-то и выпячивается, эта его бывшая жена. Она сидела тихо, только под конец мероприятия пересела ближе к окну, так, что теперь могла увидеть и меня. Наверное, она все-таки видела меня. Наверное, ей не нравилось мое присутствие. Мне тоже было неловко сидеть в непосредственной близости, я чувствовала её плохую энергетику справа.
К счастью, вечер быстро закончился, а моя знакомая передала мне «Библию комедии», книгу, которая повинна в том, что я начала писать плохие шутки. Я хотела «сделать» бывшую жену ответчика, каюсь. Я хотела выступить на сцене так обалденно, чтобы затмить её сториз о простом посещении бара. Я готовилась к часу «Х».
Второй мой хороший знакомый обвинял меня в большом количестве историй и полном отсутствии шуток. Моя надежда на возмездие таяла у меня на глазах. Работа истощала, забирала последний ресурс, гасила мою способность к творчеству, поэтому мне пришлось отбить свои 107 долларов, потраченных на актерские курсы, походом в ближайшую поликлинику с болезненной гримасой, созданной за пять минут перед входом во врачебный кабинет.
Я ушла на больничный, написала текст стендапа и решилась выступить. Затем позвала свою знакомую для поддержки, она опаздывала. Я очень боялась зайти в бар, как будто именно там решалась моя судьба. Курьезно, не правда ли? Как человек, работающий юристом и часто выступающий в судах, боится выступить с шутками на публике? Это с одной стороны. А с другой — всё вполне объяснимо, если учесть, что законы писала не я, поэтому и волноваться при их цитировании не имеет смысла, другое дело шутки... Здесь страх пронизывал меня до кончиков пальцев на ногах, пока на улице не показалась моя знакомая. С ней мы и вошли в бар и заняли свои места. Было темно, а властелина кольца Саурона в баре не было. Она не пришла. Но у меня не было времени выглядывать ее по сторонам, ведь все мое время забирала паника.
Видео моего выступления попало в сеть, я выложила его к себе на страницу. Так самый удачный его фрагмент (со смехом какого-то пьяного и доброго человека) увидел ответчик, он заинтересовался этим и попросил меня сбросить ему текст выступления, чтобы оценить юмор.
В тот же вечер я отправила ему текст, но он написал мне о том, что ему не «зашло». Так я поняла, что любые мои достижения конкретно этот человек будет обесценивать. Поддержку в его лице найти я, к сожалению, не смогла, хотя Марла Сингер назвала меня умницей в конце выступления.
После этого выступления я нашла другого воздыхателя — мужчина невысокого роста, лет 30, позиционирующий себя Тирионом Ланистером из сериала «Игра Престолов». Его шутки сначала веселили, но ровно до того момента, как стали повторяться от выступления к выступлению.
Вместе с тем, мне нужен был только один воздыхатель. Для него я писала шутки, ему я отправляла черновые варианты написанного, а он находил время их читать. Но в один прекрасный день он напрямую спросил меня о том, зачем я шлю ему свои шутки. Я опять обиделась, дала уводящий в сторону ответ. А на самом деле, по моему сердцу будто коты скреблись лапами. Писал он, а больно было мне. Общение между нами решительно не клеилось и сбавляло обороты.
Глава 48. Удаление из соцсетей
В один из своих напряженных трудовых дней я увидела студенческое фото ответчика в сториз, и мои догадки о том, что он был шибко непопулярен в средней школе, оправдались.
На первый взгляд, он был некрасив и в студенчестве. Засаленные длинные нерасчесанные волосы портили его красивые карие глаза. Энергетика «изгоя» и зануды четко передавалась на этом фото, не только внешне. Он был похож на Йозепа из фильма "Класс". Я спросила его, были ли у него отношения с девочками в тот период. Он ответил, что с девочками ему было сложно.
— А во сколько лет у тебя
Он ответил: «В 14 лет, с девочкой из асоциальной семьи».
Я была удивлена, ведь по его фото можно было сделать вывод о том, что и первый секс у него, очевидно, случился с бывшей супругой в лет 20.
Когда я уехала домой к папе в деревню и по традиции стала перебирать семейный фотоальбом, я наткнулась на свои смешные фотографии из детства. Мой личный дневник украшала моя отфотошопленная фотография, из которой на меня глядела маленькая 13-тилетняя смуглая девчонка с белым телом феи. Я отправила эти фото ему и выложила в сториз. Таким образом я искусственно поддерживала жизнеспособность нашего общения, подключая диалоговое окно в сети к аппарату ИВЛ.
Спустя какое-то время ближе к Новому году его сториз заполонили молоденькие девушки из Москвы, клубные тусовки, а потом и утренние сырники, приготовленные одной из девушек, бывших у него «в гостях». Моя нервная система не могла выдержать этого. Мое воображение то и дело рисовало постельные сцены с ним, но уже без моего участия.
Я начала опаздывать на работу на минут 15. Более того, стремление ходить на работу исчезало с каждым просмотром его сториз в окружении разнообразных девушек. Но и мои опоздания были не так страшны по стравнению с тем, что замечали за мной мои коллеги.
— Март, там машина! — крикнула мне коллега инженер ПТО, в момент когда я шагнула по пешеходному переходу на зеленый свет, а водитель несся прямо на меня и не успевал сманеврировать.
Я увернулась, а машина проехала прямо перед моим носом.
Так, ленивое наблюдение за жизнью моего несбывшегося мужчины в социальной сети отравляло мне жизнь.
Но в один день, именно в тот, когда он, очевидно, наслаждался сырниками, приготовленными утром очередной молоденькой поклонницей, я шла домой и по пути почувствовала огромное желание удалить его из друзей в сетях. С одной стороны, я не хотела прерывать с ним контакт, а с другой — не видела в этом особого смысла.
Я понимала, что рано или поздно у него появится другая девушка, это, к сожалению, при его статусе и доходе неизбежно. Я поняла, что фото сырников по утрам станет привычным его фото, и стала волноваться за себя, за свое психоэмоциональное здоровье. Я понимала, что эта информация влияет на меня не лучшим образом, лишает меня сил, заставляет меня копаться в себе, то и дело восстанавливая его критические замечания в мой адрес.
Перед удалением его из друзей мне пришло уведомление о том, что у него закрытый аккаунт. А это означало только одно: я больше никогда не увижу фотографии, несущие информацию о его жизни. Слово «НИКОГДА» вызывало у меня огромную жажду сделать это, вычеркнуть его из жизни и больше никогда о нем вспоминать. И я удалила его, его друзей (Успошев отправился в усыпальню) из своих друзей и почувствовала облегчение. Мир вокруг заиграл новыми красками, но это было ненадолго.
Спустя дня три я увидела, что его аккаунты стали открытыми. Я ненавидела его в тот момент и была рада, что обратная связь свершилась. С одной стороны, я понимала, что он не думает о моих чувствах, совсем не думает, он эгоист и заслуживает наказания. С другой, я понимала, что этот жест был нацелен на меня, значит, его задело удаление.
Но зачем? Если ты желаешь начать другую жизнь, двигаться дальше, зачем тебе меня испытывать? Злости моей не было предела. Но в то же время шизоидная часть меня ликовала: «Ммм, значит, он все еще думает обо мне. Он играет со мной». Я сходила с ума и пообещала себе больше никогда не заходить на его страницы в социальных сетях.