Добро Пожаловать На Темную Сторону
Шрифт:
Его байк лежал на боку позади него, а он стоял прямо и был таким высоким, что моему юному уму казался огромным великаном, зверем с другой планеты или из глубин джунглей, чем-то, что убивало не только ради выживания, но и ради удовольствия. И он делал это сейчас, убивая людей, как будто это была не что иное, как одна из тех ужасных, жестоких видеоигр, в которые любил играть мой кузен Клайд. В одной руке он держал зловеще изогнутый клинок, уже покрытый кровью двух мужчин, которые лежали у его ног, в то время как в другой был дымящийся пистолет, который при других обстоятельствах я могла бы счесть милой игрушкой.
Я осознала это, когда бежала к нему, сосредоточилась
Каким-то образом, если бы я только могла добраться до него, все было бы хорошо.
Он смотрел, как я подхожу к нему. Не глазами, потому что он был занят убийством плохих парней и выкрикиванием коротких, грубых приказов парням, одетым в ту же одежду, что и он, но было что-то в том, как его огромное тело наклонялось ко мне, переминалось с ноги на ногу, чтобы он всегда был ориентирован в мою сторону, что заставляло меня чувствовать уверенность он присматривал за мной, даже когда я присела за ним.
Он был всего в двух шагах от меня, но, казалось, прошла целая вечность, прежде чем мои короткие ноги перенесли меня по асфальту, и когда я была только на полпути, выражение его лица изменилось.
Я знала, сама того не подозревая, что человек, которого я пнула в мягкое место, снова встал и, вероятно, разозлился. Волосы у меня на затылке встали дыбом, и сильная дрожь пробежала по позвоночнику, как рвущаяся липучка. В то время я этого не осознавала, но начала кричать как раз в тот момент, когда в нескольких кварталах от меня завыли полицейские сирены.
Мой байкер взревел, яростный звук, который разорвал воздух надвое и заставил некоторых из самых близких к нему людей остановиться даже посреди драки. Затем он начал двигаться, и я помню, как подумала, что для такого высокого мужчины он двигался быстро, потому что в мгновение ока он оказался передо мной, протягивая руку, чтобы притянуть меня ближе…
На было слишком поздно.
Потому что в ту секунду, когда его татуированные руки прижали меня к его груди, и он попытался бросить нас на землю, закручиваясь по спирали в отчаянной попытке действовать как человеческая броня для моего крошечного тела, выстрел, намного более громкий, чем остальные, взорвался в воздухе, и мучительная боль пронзила мое левое плечо, всего в нескольких дюймах от моего наполненного адреналином сердца.
Мы приземлились, и мучительная боль разгорелась ярче, когда мое плечо ударилось о тротуар, а мой байкер с болезненным кряхтением навалился на меня сверху.
Я моргнула сквозь слезы, навернувшиеся на глаза, пытаясь дышать, пытаясь пережить боль, пронзающую мою грудь, как место ядерного взрыва. Все, что я видела, был он. Его рука накрыла мою голову, одна ладонь у моего уха, когда он отстранился ровно настолько, чтобы заглянуть мне в лицо.
Это было то, что я запомнила больше всего, эта третья вещь, серебряные глаза Зевса Гарро, когда они смотрели на меня сверху вниз на церковной парковке, заполненной кровью и дымом, криками и всхлипами, но эти глаза были оазисом спокойствия, который заставил мое ослабевающее сердце биться ровнее.
— Я держу тебя, малышка, — сказал он голосом грубым и глубоким, как у любого монстра, в то время как он держал меня, как будто он был ангелом-хранителем. — Я держу тебя.
Я вцепилась крошечным кулачком в его пропитанную кровью
Иногда сейчас я задаюсь вопросом, сделала бы я что-нибудь по-другому, даже если бы знала, что эта пуля пронзит мое маленькое тело, ломая кости и нежную молодую плоть, безвозвратно меняя ход моей жизни навсегда.
Всегда ответ — «нет».
Потому что это привело меня к нему.
Или, скорее, его ко мне.
Глава первая
Луиза
— Он сядет в тюрьму за это, — закричал мой папа из коридора.
Мы были в больнице. Я знала это, потому что проснулась в белой кровати в комнате с белыми стенами и белыми полами, и в мою руку были воткнуты белые трубки. Вокруг не было никаких громких звуков, ни крови, ни трупов, ни мужчин-байкеров, поэтому я знала, что все успокоилось и я в безопасности. По крайней мере, все успокоилось, кроме моего папы. Я никогда не видела его таким злым, потому что Лафайеты не должны были показывать другим о своих мысли и чувства.
Все в детской палате больницы Святой Екатерины знали, о чем мой папа думает прямо сейчас. Я проснулась с туманной головой, тупой болью в плече и от того, что он сказал много очень плохих слов. Это было пять минут назад, а он все еще не остановился.
— Бенджамин, ты устраиваешь сцену, — сказала моя мама.
— Я серьезно, Филиппа, — крикнул он прямо за моей слегка открытой дверью, — Этот кусок мрази хочет уйти от этого.
— Я понимаю ваши чувства, мистер Лафайетт, и я могу вас заверить, что Зевс Гарро сядет в тюрьму за свои преступления, — штатный сержант колебался,
— Но у него есть все шансы на смягчение приговора и досрочное освобождение за спасение вашей дочери.
— Он не спас её! — папа опустился, — Это из-за него моя дочь накачана наркотиками и лежит поврежденная на гребаной больничной койке. Именно благодаря ему «Въезд» известен, как родной город жестокой мотоциклетной банды, торгующей наркотиками. Нам чертовски повезло, что водная недвижимость в провинции имеет цену, а рейтинг нашего образования так высок, иначе никто бы здесь никогда не жил. И знаешь почему, Гарольд? Из-за гребаного Зевса Гарро.
О, нет.
Ни за что.
Мой папа не собрался отравить моего байкера в тюрьму. Я не очень понимала, о чем он говорит, кроме того, что наркотики — это плохо, как и насилие, но я знала, что мой спаситель-байкер не был плохим человеком. Плохие мужчины просто так не бросаются на семилетних девочек, чтобы получить за них пулю.
Я была маленькой, но не глупой.
— Папа, — закричала я, но мой голос был слабым.
— Если бы вы послушали, что я вам говорю, Бенджамин, — снова попытался старший сержант Дэннер, — Говорю вам, Гарро за это сядет. Он убил человека на глазах у моих долбаных офицеров, выстрелил ему прямо в чертову голову, прежде чем мы успели оценить ситуацию. Он сядет. Я также говорю вам, что человек, которому он выстрелил в голову, был человеком, который всадил пулю в вашу дочь, ту же самую пулю, которая прошла через грудь самого Гарро, прежде чем попасть ей в грудь. Вы хотите поговорить о том, какой ущерб могла бы причинить эта пуля, если бы не потеряла скорость, пройдя сначала через этого человека?