Добыча хищника
Шрифт:
Янтарный взгляд равнодушно созерцал его страдания.
– Что ты за мразь такая? – губы и вся глотка у Сурова ссохлись, он едва мог говорить.
– Ангел смерти.
– Смешно.
– Я могу сломать тебе еще и ноги. Это будет еще смешнее. Хочешь?
Суров оскалился – ему было плевать.
– Не трогай девочку. Не трогай ее.
Кажется, в бездушных глазах чужака скользнуло изумление.
Он резко поднялся и повернул голову в сторону, где лежала девушка.
– Даже не думай! Не трогай
Не слушая эти вопли, чужак подошел к ее постели.
Обхватив ладонью щеку девушки, он склонился и горячо поцеловал ее в губы. Она тихо застонала в ответ, словно ощутив его прикосновение. Замерев у ее уха, он что-то прошептал ей, касаясь губами ее волос.
Константин до крови закусил губу.
– Я найду возможность тебя прикончить, – прохрипел он.
Разумеется, он не рассчитывал, что чужак испугается. Но чего он точно не ожидал, так того, что это существо захочет его помучить. Черная мужская туфля прижала к полу пальцы его растерзанной руки, выуживая из легких Сурова очередной стон боли. Чертово существо медленно усиливало нажим, и Константин корчился на полу, понимая, что останется и вовсе без руки.
– Хватит, – совершенно выбившись из сил, простонал он. – Хочешь отомстить за то, что пекся в ловушке? Лучше убей.
Чужак с издевательской медлительностью снял ногу с его пальцев.
– Помни, почему ты еще жив.
Его глаза сверкали во мраке – хуже и представить себе нельзя.
Суров понял, что теряет сознание.
– Я люблю ее, – вымолвил он, гладя на возвышающегося над ним чужака сквозь разрастающееся пятно мрака.
Тихий смех был ему ответом:
– Разве?
Глава 22
Удивительное дело, но к середине ноября выпал густой, пушистый и сухой снег. Он укрыл базу, словно сахарная вата. В хмуром небе он кружил хлопьями, точно выпотрошенная перьевая подушка.
Я втянула морозный ночной воздух и поежилась от холода.
Хрупкая снежинка, упав на мою ладонь, моментально растаяла.
Занятно.
Я убила ее теплом своего тела. Нехотя, беззлобно, но убила.
Снег захрустел под подошвами ботинок. Мы оставляли следы на первозданном, чистом белом полотне.
– Ты уверена, что сможешь? – Рудова помогла мне влезть в кабину грузовика. – Ты еще слаба.
– Смогу.
Не так уж и сложно просто чесать языком.
Хотя…
Мои кулаки тоже немного почесывались.
– Мы несколько раз прокрутили запись, чтобы понять, что именно он тебе сказал, - перекрикивая шум двигателя, сказала Рудова. – Кажется, это было «четыре».
Я вскинула бровь – ох, уж и затейник.
Я тоже просмотрела запись несколько раз – не скажу, сколько именно, но
– Когда вернешься, появятся новости о результатах операции. Уверена, все будет отлично, – она похлопала меня по бедру.
После того, как руку Сурова соберут по частям и вставят пару килло железных пластин и болтов, он будет больше терминатор, чем Арнольд Шварценеггер, но это не значит, что Тайгету Касару автоматически прощается его жестокость. Напротив, его имя ожидаемо пополнит список плохих мальчиков, и его новогодним подарком от Санта Клауса станет пинок под зад в астрономические дали у скопления Феникса.
Нет, мне не кажется, что я перегибаю.
«Дворники» заскребли по холодным, запотевшим стеклам.
Рудова захлопнула дверь, и грузовик тронулся.
Сегодня меня сопровождал только водитель, и я не тряслась в кузове, как обычно. Сегодня мне было позволено ехать в тепле и комфорте, потому что еще вчера никто не строил прогнозов на мое выздоровление. И лишь это «четыре», оброненное чужаком мне в самое ухо, наталкивало ученых на мысль, что он не собирался меня убивать, лишив метки.
– О, черт… – выругался водитель.
Неприятно заскрежетали тормоза.
Машина остановилась на пустой дороге – в свете желтоватых фар размашисто мело снежинки.
Я не сразу заметила чужака. Высокая широкоплечая фигура лишь угадывалась за линией мрака.
– Что это? Почему он здесь? – испуганно вскричал водитель, будто я могла отвечать за всех чужаков, обитающих поблизости.
– Оставайтесь здесь.
Накинув капюшон, я соскользнула на землю – холодный ветер тотчас забрался мне под одежду.
Мои шаги были неуверенные и медленные – то ли из-за слабости, то ли из-за страха.
Снег хрустел под подошвами. За моей спиной напряженно лился свет, гудел двигатель под массивным капотом.
Я знала, что от чужака не убежать. А еще – на мне больше нет метки Тайгета Касара.
Эти два обстоятельства чертовски разгоняли кровоток в моих венах.
Тени вокруг чужака исчезали, будто мое приближение заставляло их испуганно отступать. А снежинки медленно умирали на моих щеках…
… Тай…
Впереди меня, возможно, не ждет ничего, кроме смерти.
… Тай…
Я убрала руки в карманы куртки, нащупывая светошумовую гранату.
Из мрака проступили очертания хорошо знакомого лица – все во мне, будь то телесное или духовное, затрепетало от ярости.
– Ты?
Я сделала шаг назад.
– Привет, зайчонок.
Вытянув руку с гранатой из кармана, я опустила ее вниз и замерла.
Ветер со свистом пролетел между мной и существом, которое уничтожило всю мою семью. На его губах расцвела улыбка: