Дочь для олигарха
Шрифт:
В какой-то момент дотрагиваюсь до плеча Демида, останавливая процесс:
— А теперь полюбуйся на то, что ты сделал.
— Зачем?
— Это самая важная часть церемонии! — веду на несколько метров подальше. — Немного развешал, отошел, полюбовался на работу, похвалил себя и принимаешься опять!
— Неплохо же получилось? — подбрасывает в руке шар, придирчиво смотрит на ёлку.
К этой минуте сосуд Хилл уже непросто переполнился, а течет через край, но она никак не насмелится высказать
— Я тоже хочу наряжать! — вдруг озвучивает желание.
— А вам, госпожа Хилл, нельзя, — киваю отрицательно. — У вас нога сломана. Но! — поднимаю палец вверх. — Вы можете помочь распутать гирлянду.
Отдаю коробку сестре. Та с кислой мордой вынимает гирлянду, не слишком бережно растягивает провода.
Я стараюсь не усердствовать и уж тем более не навязывать Демиду свое общение, говорю по существу.
Когда игрушки почти все на месте, вспоминаю о гирлянде и снова оборачиваюсь к Хилл. В удивлении замираю.
Под шумок сестрица схватила розовую металлическую пилочку, которой не так давно точила свои когти, и сейчас пытается уничтожить ненавистный гипс у себя на ноге. Молча. Стиснув зубы. Естественно, пилка лишь царапает бинты, но Джулия не сдается.
Округляю глаза, осторожно тычу пальцем Грозного, чтобы он тоже взглянул.
— Что ты делаешь? — хмурится.
— Надоел уже этот гипс! Все чешется под ним, — капризничает.
— Будешь носить, сколько велели врачи! — начинает повышать тон, но глубоко вдохнув, все же смягчает голос: — Ты просто устала, Джули.
— Да, — соглашается и тянет к Грозному ручки. — Отнеси меня наверх…
Ох… едва сдерживаюсь, чтобы не цыкнуть. Быстро отворачиваюсь. Это выше моих сил. Не собираюсь смотреть на их нежности. В горле почему-то пересыхает. Еще пять минут назад в доме было свежо, сейчас же хочется проветрить. Стягиваю с шеи мишуру, как попало набрасываю на ель.
— Юлия Олеговна, — тенью подкрадывается экономка, — может, чаю? Идемте в кухню.
— Лучше какао с молоком.
Люсинда просьбу выполняет, однако напоминает:
— У Демида Леонидовича и Джулии такие крепкие и трепетные отношения. Хозяин любит госпожу. Не нарадуюсь. Вы тоже счастливы за сестру?
— Очень, — забираю со столешницы кружку. — Всеми фибрами. — Разогретый напиток в моих руках горячит еще больше. До испарины на лбу. — Надеюсь, во дворе под надзором охранников я могу постоять? Хочется подышать.
— Можно, — Люсинда поддакивает. — Глубже дышите, Юлия Олеговна. И мой вам совет — даже не думайте о Грозном. Не допускайте и мысли о нем.
— Я не просила советов.
Шагаю из дома, накидываю куртку. За пределами особняка чувствую себя гораздо лучше.
Снег скрипит под подошвами ботинок. Медленно схожу с крыльца, бреду по дорожке
В спальне Демида горит свет. Наверное, мужчина убаюкивает великомученицу Хилл. Невольно морщусь. Ведь есть же в Грозном что-то нормальное, самая малость души осталась в нем светлой. Но пока в его окружении имеются такие пиявки, как Джулия, на человечность олигарха можно не рассчитывать.
— Юляш… — из потока размышлений меня выбивает странный шепот.
Вздрагиваю, оборачиваюсь к дереву и замечаю притаившегося в засаде Стефана.
Он выглядывает из-за широкого ствола, подзывая меня рукой.
— Что стряслось? — шагаю, а мужчина тут же прикладывает палец к губам.
— Тсс, охранники за территорией следят. Нас не должны услышать.
Схожу с дорожки, по щиколотку утопаю в снегу. Останавливаюсь рядом с водителем, отхлебываю из кружки какао.
— Можно? — тянется к моему напитку.
— Возьми… — ошарашенно отдаю посудинку.
Стефан прокручивает бокал и впивается ртом в то место на кружке, куда я прикасалась губами. Упоительно, с каким-то особенным наслаждением глотает какао.
— Сладко мне, Юленька, — облизывает языком свой рот.
Изумленно наблюдаю за водителем.
Стефан сбрендил? Или так соблазнить пытается? Если второе, то блондину нужно сначала отшлифовать свой талант обольщения. Играть роль мачо у Стефана получается неубедительно и немного смешно. Я улыбаюсь.
Голубые глаза сияют от лунного света и чего-то еще, о чем мне думать не хочется.
— В доме есть еще какао, — тактично произношу, не подаю вида, что заметила, как пристально смотрит на меня Стефан. — Сейчас попрошу Люсинду налить термос.
Разворачиваюсь, но мужчина задерживает меня, схватившись за рукав курточки. Впрочем, отпускает меня тоже быстро.
— Шесть лет я верой служил Грозному и завидовал Демиду, потому что рядом с ним всегда были красивые женщины. Особенно госпожа Хилл. Да, она эталон. Самая привлекательная из всех, что я когда-либо встречал. И тут появляешься ты… Юляш… точная копия моего идеала, — расплывается в ухмылке. — Я не рассчитывал на такой подарок судьбы.
— О чем ты?
Стефан обводит пальцем ствол, рисует сердечко.
— Я сразу понял твои намеки и хочу сказать, что это взаимно.
Проклятье. Как же неловко теперь перед Стефаном. Я говорила ему комплименты, подмигивала, хихикала, много чего делала на глазах у Демида.
Но теперь мне нужно как-то реабилитироваться, дать понять, что планов на водителя не имею. Желательно помягче, не обидеть. Пусть лучше Стефан думает, какая я мегера.
— Послушай, — старательно не обращаю внимания на рисованное сердце, — я не для отношений, беременная. И ты женат. У тебя семья, детки, наверное, есть…