Дочь друга. Ненужные чувства

Черно Адалин

Григорьев загадывает Маше поцеловать парня, сидящего за соседним столиком, и я понимаю, что никогда не выберу действие.

Играем дальше.

Вопросы простые. Правда ли, что я родом из провинциального городка? Правда ли, что у меня особые отношения с Орловым?

Я отвечаю легко и даже радуюсь, пока не идем на третий круг.

— У тебя уже был секс?

Сердце разгоняется до максимума. Я смотрю на Настю, задавшую этот вопрос, и понимаю, что она это сделала специально.

Если не отвечу — придется действовать. Если

отвечу… даже думать не хочу.

Папа учил не делиться личным. То, что не предназначено для чужих, никогда и никому не рассказывать. Темы эти я для себя давно определила: отношения, доход и прошлое.

— Действие.

— Пей, — кивает на бокал. — Весь. Залпом.

— Настя, — мотает головой Артем.

— Можешь половину, — хмыкает девушка. — Попробуй, тебе будет весело.

Тянусь к бокалу, делаю маленький глоток. Алкоголя на вкус и правда немного, чувствуется апельсин и, кажется, персик. С легкостью выпиваю половину и отставляю бокал на столик.

Выдыхаю, прислушиваясь к себе, и не чувствую особых изменений, кроме расслабленности.

Мы все еще играем, когда я понимаю, что практически ничего не вижу. Кажется, кто-то у меня спрашивает что-то, но слова доносятся будто из-под воды — глухо и неразборчиво. Последний раз моргнув, я больше не могу раскрыть веки и, кажется, падаю кому-то на плечо.

Глава 14

Кирилл

Номер, по которому я звонил, вспыхивает на экране телефона спустя примерно минут десять. Как раз тогда, когда я направляюсь в район, напичканный клубами, где так любит гулять золотая молодежь столицы.

— Передумал? — рявкаю в трубку, взбешенный происходящим.

— Извините… вы друг Кати? — голос другой. Не тот, который отвечал мне.

— Ты кто?

— Мы стажировку вместе проходим. Кате… плохо, кажется.

— Кажется?

— Она без сознания, а мы в клубе, и… на нас косо посматривают.

— Диктуй название клуба.

Через несколько секунд я вжимаю педаль газа в пол и нарушаю все возможные правила дорожного движения. Лечу по указанному адресу.

Без сознания — это плохо. Это очень-очень плохо. В голове прокручиваю мысленно, что могло произойти. И в голову лезут, конечно, не самые благоприятные мысли, хотя понимаю, что Катя могла просто уснуть, а они приняли это за потерю сознания.

На входе меня грубо останавливают, не позволяя пройти. Вокруг одна молодежь в пафосных шмотках. Я сильно не вписываюсь, но меня это мало ебет, так что я популярно объясняю охраннику, что у них в клубе девочка без сознания, и если он меня туда не пропустит, то через минуту здесь будут менты и скорая.

Нехотя, но амбал все же отходит, пропускает меня в шумный, искусственно задымленный клуб, откуда сразу же хочется выйти.

Территория большая. Мне приходится несколько раз обойти по кругу, чтобы заметить

вдалеке столик, где сидят с уж слишком серьезными лицами.

Подхожу ближе. Катю сразу вижу на плече у одного из парней. Она бледная, с растрепанными мокрыми волосами. Видимо, они пытались привести ее в чувство.

Сканирую всех без исключения. Знаю, что бесполезно. Память на лица у меня ни к черту, но все равно пытаюсь запомнить. Завтра я буду знать имена всех, кто с ней там стажируется, однако съездить им по ебалам хочется уже сегодня.

— Что пила?

— Коктейль. Обычный. Слабоалкоголка.

— Стакан где?

Переглядываются. Стакана нет. Значит, возможно, не просто коктейль.

— Потеряли?

Молчат.

Сопляки малолетние. Нихера из себя не представляют, но лица такие, будто им все должны.

Приосаниваются, когда смотрю на каждого. Требую ответа, которого они не дадут, потому что явно что-то намешали.

Отталкиваю парня, на плече у которого висит Катя, прикладываю руку к ее шее, прощупываю пульс. Он учащенный, но ровный, без перебоев. Достаю фонарик, свечу в глаза, проверяя реакцию. Убедившись, что все не так страшно, снова смотрю на остальных.

— Прежде чем поить незнакомку, узнайте хотя бы, кто ее родители.

Совет так… на будущее. Среди них есть нормальные люди, с интеллектом. Кто-то же мне все-таки позвонил. А могли бы контента наснимать разного. Впрочем… и так могли. Надеюсь, не сделали.

Подхватываю Катю на руки, выношу из клуба сразу к своей машине. Усаживаю ее на переднее сиденье, пристегиваю. Глаза слипаются, хочется отключиться, но я упорно прогоняю дрему и собираюсь как раз сесть за руль, когда позади раздается тот самый голос, что говорил мне адрес.

— Может, помощь нужна? Мне показалось, вы уставший. У меня права есть, и я не пил.

— За звонок спасибо, тебе зачтется в будущем. Можешь быть свободен.

Недовольно хмурится, но не противоречит. С виду вроде бы приличный, но вот таким я больше всего не доверяю. Слишком на первый взгляд правильные, а тусят в клубах со скандальной репутацией.

— Тут вот, — он протягивает бумажный пакет, — вы не забрали. Катя с ним была.

На пакете логотип кондитерской, в которой я брал торт, значит, ехать изначально не планировала. Перехватили, что лишь еще больше убеждает меня в том, что все специально.

Забираю пакет, забрасываю его на заднее сиденье и завожу двигатель, оставляя с виду растерянного парня позади.

К Никитичне везти Катю в таком состоянии не буду. Приходится позвонить, сказать, что девочка сегодня ночует у меня. Ну и поблагодарить ее за безграничное терпение. Не уверен, что Катя такая всегда, но даже отдельных моментов достаточно, чтобы поседеть, а Никитична только недавно сына вытащила с того света.

— Ты уверен, Кирилл? — спрашивает участливо.

— Уверен. К вам далеко, а я очень устал, так что везу Катю к себе, ей нужно отоспаться.