Дочь обмана
Шрифт:
Родерик сказал:
— Мне бы хотелось пригласить вас на скромный ужин — вас и Ноэль и, может быть, месье Буше присоединится к нам?
— Прекрасная мысль! — воскликнула Лайза.
Робер извинился и отказался, а я сказала, что должна немедленно вернуться домой и посмотреть, как там мама.
У Лайзы вытянулось лицо, да и Родерик выглядел расстроенным.
Робер предложил:
— Почему бы вам двоим не пойти, а? Мисс Финнелл не помешает подкрепиться и, — как это вы выражаетесь, — немного расслабиться. Я отвезу Ноэль домой.
— Томас
— Тогда мы вместе сядем в экипаж, а этих двоих оставим поужинать.
Родерик вопросительно посмотрел на Лайзу. Я подумала, что он хотел бы поехать к нам и узнать о состоянии мамы, однако у Лайзы был такой несчастный вид, и Робер, конечно, прав, ей необходимо расслабиться. Что касается Родерика, он не мог отказаться от своего приглашения, раз уж сделал его. Так что мы решили, что Родерик и Лайза поедут ужинать, а все остальные отправятся домой.
Когда мы приехали, Робер остался внизу дожидаться известия о здоровье мамы, а мы с Мартой сразу же пошли в ее комнату.
Марта постучала. Но никто не отозвался.
— Спит, — прошептала она. — Это хорошо.
Она открыла дверь и заглянула в комнату. При свете луны мы увидели, что кровать пуста.
Мы вбежали в комнату. И тогда мы увидели ее. Она лежала на полу, и мне бросилось в глаза, что голова ее неестественно откинута. Затем я увидела кровь на ее лице.
Я бросилась к ней и опустилась на колени. Она выглядела очень странно, совсем непохоже на себя.
Я в тревоге окликнула ее. Она не пошевелилась, не ответила; и я внезапно поняла, что она больше никогда не ответит мне.
Та ночь навсегда осталась в моей памяти. Я помню, как все собрались в комнате, в том числе и Робер. Все были потрясены, никто не мог поверить, что произошло нечто ужасное.
Приехал доктор Грин.
Он сказал:
— Должно быть, она упала и ударилась головой об угол столика.
Маму отвезли в больницу, но к тому времени уже стало ясно, что ничего сделать нельзя.
Мы потеряли ее. Я пыталась представить, как мы будем жить без нее, без ее голоса, смеха, без ее веселья. Все осталось в прошлом, мы лишились всего за считанные часы.
Сначала в это невозможно было поверить. Я думала, что никогда не примирюсь со случившимся. Жизнь уже никогда не станет прежней. Я просто не могла представить жизнь без нее. Это было невыносимо.
Почему я не осталась дома в тот вечер? Я могла бы поддержать ее, чтобы она не упала. Я могла бы спасти ее. Пока я была в театре, ни о чем не подозревая, разговаривала с Родериком, Лайзой, Робером, произошло это. И теперь ее нет. Она ушла навсегда.
Лайза вернулась далеко за полночь. Она вся светилась и была в радостном возбуждении. Очевидно, она осталась очень довольна вечером, проведенным с Родериком.
Она лишь взглянула на меня и сразу спросила:
— Что случилось? В чем дело?
Я ответила:
— Мама умерла.
Она побледнела и уставилась на меня.
— Она
— Нет, — закричала Лайза, — только не это!
Затем она упала в обморок.
Придя в себя, она все время повторяла:
— Этого не может быть. Ей станет лучше, ведь правда? Она не могла умереть только потому, что упала.
Я не отвечала. Я отвернулась. Она схватила меня за руку. Ее лицо выражало страдание и муку. Она действительно любила мою маму. В глубине души мне казалось, что Лайза слишком занята своим успехом на сцене, представившейся возможностью показать миру, на что она способна. Это было вполне естественно. Но она была в шоке. Конечно, она очень сильно любила ее.
Я отвела Лайзу в ее комнату и попросила миссис Кримп принести ей что-нибудь горячего. Миссис Кримп была рада чем-нибудь заняться.
Все в доме были потрясены случившимся. Он стал уже другим домом, не тем, в котором мы жили прежде.
Все газеты писали о Дезире.
«Одна из наших самых ярких примадонн, Дезире произвела переворот в жанре музыкальной комедии, она сделала ее любимым жанром многих. Она была слишком молодой, чтобы умереть. Ее путь прервался в самом расцвете. Ее будут горячо оплакивать». Публиковались списки спектаклей, в которых она играла, перепечатывались из разных газет отзывы о ее спектаклях.
Около нас все время кружили репортеры. Интересовались мнением Джейн. «Это была очень милая дама», — сказала Джейн.
Миссис Кримп сказала: «Такие редко встречаются».
Чаще других обращались к Лайзе. Она ведь была ее дублершей. «Я всем обязана ей. Она чудесно ко мне относилась. Она дала мне мой первый шанс».
Ее любили все, но никто не любил так, как я. Я была ей самым близким человеком, и для меня это была страшная потеря.
Чарли впал в отчаяние, Робер чувствовал себя глубоко несчастным, Долли ходил подавленный. Театр закрыли на неделю, отдавая дань памяти Дезире. «А что потом?» — спрашивал Долли. Вряд ли «Графиня Мауд» будет идти и дальше. Долли из-за этого очень переживал, но, как и мы все, он искренне оплакивал Дезире. Как и все мы, он любил ее.
Затем выяснилось, что поскольку смерть наступила внезапно, необходимо провести расследование причин смерти.
Это была ужасная процедура!
Присутствовали все мы: прислуга, Марта, Лайза, Чарли, Робер и Долли. Лайза сидела рядом со мной, очень напряженная и взволнованная.
Что касается причины смерти мамы, то здесь вопросов не возникло — она упала и сломала шею, кроме того, были и другие повреждения, вызвавшие немедленную смерть, однако доктор Грин сообщил, что в последнее время у нее несколько раз подряд были желудочные колики, которые объяснялись тем, что она ела какую-то недоброкачественную пищу. Поэтому возникла необходимость сделать вскрытие.