Дочь Волдеморта
Шрифт:
— Что вы. Пустяки, по сравнению с тем, что вы сделали для меня.
Она протянула призраку руку, и тот притронулся к ней прозрачными губами. Женщина трансгрессировала.
— Одна минута семнадцать секунд, — громко произнесла леди Малфой и, взмахнув палочкой, по невидимым ступеням спустилась вниз к графу. Тэо последовал за ней.
— Спасибо вам, Ваше Сиятельство. Вы сделали очень большое дело, — сказал мужчина. А Гермиона лишь по–волчьи смотрела на распростертую в луже шипящего синего зелья фигуру Драко Малфоя. У нее в груди просыпался дракон.
Тэо взмахнул палочкой — безвольное тело поднялось и зависло в воздухе. Еще один легкий пас — и у него открылись
— Наконец-то, — страшным голосом произнесла Гермиона. Ужас, бессилие, злоба во взгляде ее врага сменились непониманием. — Радуйся, Малфой! — громко сказала женщина, не отрываясь от этих белесых глаз. — Пять с половиной лет я ждала этой мести. Но теперь ты сполна заплатишь мне за каждую из прошедших минут. Я пришла из будущего. Взгляни, — Гермиона вытянула вперед левую руку и улыбнулась, — это кольцо, — сказала она, — надел на мой палец твой отец через два года после смерти своего сына. Твоя убитая горем мать нашла утешение в объятиях Северуса Снейпа. Перед тобой стоит законная леди Малфой. А в твоей старой спальне в Малфой–мэнор свалены теперь старые игрушки моей дочери. Порадуйся напоследок тому, чего добился! Я тебя поздравляю.
Она опустила руку.
Того, что сейчас горело в живых глазах умирающего тела Драко Малфоя, нельзя передать словами. В этом пламени раскололся железный обруч Гермионы, и, вдохнув полной грудью, она выпустила наружу плотоядную улыбку хищницы.
— У нас осталось сорок четыре минуты, — объявила ведьма.
Тэо поднял палочку, и, не переставая улыбаться, Гермиона почувствовала знакомое ощущение, когда всё ее тело изменялось, трансформируясь в тело свирепого волка.
Она не отрывала глаз от лица своего врага. Она купалась в его взоре.
— Пойдемте, граф, — услышала Гермиона голос Тэо д’Эмлеса, — оставим месть той, что ее заслужила.
Вскоре волчица и ее жертва оказались наедине…
Как часто нам кажется, что мы готовы разорвать кого-то своими руками. На мелкие кусочки и по капле выпить отчаяние и боль. Но смогли ли бы мы осуществить подобный порыв по–настоящему хоть раз, представься действительно такая возможность?..
Есть разные степени убийства.
Осуществленное чужими руками, оно почти неощутимо.
Можно самолично подсыпать яд в бокал своего врага и даже с наслаждением наблюдать за его предсмертными конвульсиями. Близость делает убийство глубже, но посредник — яд — создает между умирающим и его палачем пропасть.
Если ты сам заносишь палочку или спускаешь курок маггловского пистолета — ты тоже совершаешь убийство. Ты видишь глаза, и это делает чужую смерть частью тебя. Но всё равно остается расстояние.
Можно заколоть жертву кинжалом и обагрить руки ее кровью. Но между зверем в твоем сердце и смертью живого существа останется закаленная сталь. Можно задушить своими руками: но ты не увидишь крови — подлинной души смерти.
Только разрывая чужую плоть своими когтями, своими собственными зубами человек сам надевает личину Мрачного Жнеца, уподобляется хищнику. Полностью воссоединяется с роком.
То, что оставалось от тела Драко Малфоя, было живо все сорок семь выигранных графом Сержем у Смерти минут. Он не смог даже потерять сознания и на исходе последнего мига умер от заклинания Авада Кедавра…
Волчица снова стала женщиной. Она стояла в пещере над растерзанными останками и улыбалась. Кровь испачкала белую парчу мантии.
— Нам нужно возвращаться, — сказал Тэо за ее спиной. — Ты удовлетворена?
— Я счастлива, — тихо ответила Гермиона.
Маг подошел сзади и накинул на ее шею цепочку
Временная петля замкнулась.
Гермиона удивленно огляделась: они с Тэо стояли в верхней пещере у провала, из которого пробивался слабый дрожащий свет свечи.
— Это еще что такое?! — выдохнула молодая женщина, направляя палочку вниз. — Кто может быть здесь сейчас?! — и она, скинув с шеи цепочку, поспешно спустилась вниз.
Скудная обстановка Драко Малфоя совсем обветшала от сырости, всё вокруг покрыли плесень и мох. Но Гермионе некогда было рассматривать нижнюю пещеру, в которой она только что была пять с половиной лет назад. Она вытаращила глаза и оторопела. На тюфяке покосившейся постели, прислонившись спиной к скалистой стене, сидел неподалеку от парящей в воздухе ярко пылающей свечи Лорд Волдеморт.
Глава XXI: Старшая палочка
— Здравствуй, Кадмина, — задумчиво сказал Темный Лорд, и его глаза в мерцании свечи блеснули едва различимым багрянцем. — Поздравляю тебя с воплощением давних чаяний. Я ждал этого дня много лет.
* * *
В кабинете Волдеморта жарко пылал камин.
Гермиона, в очищенной заклинанием мантии, сидела в кресле и с глубоким вниманием слушала долгий рассказ своего отца.
Рассказ поначалу почти фантастический. Здесь, в этой комнате, куда они перенеслись из далекой России, он с невозмутимостью непогрешимой уверенности стал напоминать Гермионе многочисленные легенды о Смертоносной палочке или Жезле судьбы. Артефакте, возникающем под разными именами в различные эпохи на протяжении столетий: как правило, в руках какого-нибудь темного волшебника, который хвастает им направо и налево. Леди Малфой были известны эти упоминания по историческим книгам и лекциям профессора Бинса в Хогвартсе. Легендарная палочка приносила невероятную силу своему владельцу, она делала его непобедимым и неуязвимым. Многие величайшие достижения магии, знаменательные победы и деяния волшебников различных эпох приписывали этому баснословному творению.
Искали ее многие. Неодолимая волшебная палочка — Святой Грааль магического мира.
Гермиона считала эти истории ерундой. Волшебная палочка может не более того, на что способен ее владелец. Просто некоторые маги обожают хвастать, будто их палочка длиннее и лучше, чем у других, а людская молва любит приписывать чужие заслуги мистическим легендарным артефактам, не желая признавать своей несостоятельности.
И вот теперь сам Лорд Волдеморт, человек, в рационализме которого Гермиона никогда не могла усомниться, начинает рассказывать ей о поисках Старшей палочки!
— Молва не возникает без причин, Кадмина, — парировал все ее возражения Темный Лорд. — Кровавый след Старшей палочки тянется через всю историю магического мира и хорошо прослеживается сквозь века. Ты, я думаю, знаешь о том, как Эгберт Эгоист в смертном бою добыл волшебную палочку Эмерика Отъявленного? О том, как Годелот скончался в собственном подвале, когда у него отнял его палочку родной сын Геревард? О злодее Локсии, забравшем палочку у Варнавы Деверилла, которого он убил? Исторический след прерывается на Аркусе и Ливии. О том, кто завладел палочкой после, летописи безмолвствуют.