Дочь Вороньего Короля
Шрифт:
— Не все еще слышали о Золотой и Серебряной дорогах, — улыбнулась девушка.
— Я — точно нет.
— Золотая дорога — это тракт, проложенный через горы. Он широк настолько, что две тяжело груженых повозки могут разъехаться и еще останется место для пары пеших путников, и соединяет Волукрим с Финибусом. Воллис соединен с королевством отца не так хорошо, Серебряная дорога хуже, опаснее, но, тем не менее, недооценивать ее потенциал не стоит.
— Но как? — пораженно воскликнул Лариэс.
— Когда ты — один из сильнейших
— Ну ладно, — сдался юноша. — А куда ведет эта ваша Золотая дорога?
— Во Флюмен, — пожала плечами Игнис. — Единственный город Волукрима к югу от Бесконечных гор. Он выстроен прямо на реке, а потому загрузка товаров на баржи — легкая и простая задача.
— И вот, стало быть, баржи плывут на юг, а графство богатеет.
— Графство? — лукаво улыбнулась огнерожденная, — или бароны?
А вот это уже было знакомо Щиту принца. С тем, что именуется политикой, он был вынужден ежедневно сталкиваться, и понимал, что к чему.
— Бароны, их вассалы, простые люди, живущие возле реки, — начал он перечислять, — и, конечно же, граф, контролирующий устье.
— Именно.
— А что насчет Воллиса?
— То же самое. Столица самого восточного из графств на континенте — это крупный порт в устье Потэны, ворота, через которые воллисское дерево и волукримские товары отправляются к островам.
Лариэс снова вспомнил слова принца о все возрастающем влиянии Волукрима на востоке. Теперь некоторые вещи стали более понятными. Вороний Король, как и надлежало любому разумному владыке, стремился обезопасить свои торговые пути. Быть может, Лариэс плохо разбирался в коммерции, но уж эту-то истину он знал отлично. Торговцы — это налоги, а налоги — это кровь государства. Без налогов ни один король не сможет ничего, будь он трижды одаренным магом. Налоги следует трепетно и нежно оберегать от стервятников, посягающих на них. А еще лучше, не платить ни медяка лишним людям.
«Полагаю, будь у него такая возможность, Корвус давно бы захватил графства».
Игнис угадала и эту его мысль.
— Ты, наверное, можешь подумать, что отец спит и видит, как бы захватить Финибус и Воллис, но это не так. Ему незачем тратиться на войну.
— Почему?
— Графства и так полностью зависимы от нас.
«От нас», — с горечью подумал юноша. — «Все-таки полезно помнить, что передо мной — наследная принцесса Волукрима».
А ведь он постоянно забывал об этом. Стоило только посмотреть в глаза девушки, и все лишние мысли как по волшебству улетучивались из головы юноши. Время от времени он понимал, что в мыслях «дорисовывает» левую половину лица Игнис без шрамов и представляет, как оно должно выглядеть в этом случае.
Каждый раз получалось нечто невероятное — определенно, огнерожденная красотой должна была затмить не только ее величество Кэлисту, но и ее величество Кайсу.
Выпив
— Графства зависят от товаров с севера. Если по какой-то причине этот живительный поток вдруг иссякнет, пограничные бароны, граф, крестьяне, короче, все, кто оседлал речной путь, будут вынуждены влачить жалкое существование, а ведь от их щедрот наверняка перепадает и всем остальным, верно?
— Именно. И они это прекрасно понимают. Волукрим при желании сможет найти другой способ добраться до Бархатных Островов. Хотя отмечу, что Воллису есть что предложить континенту, даже если мы перестанем отправлять товары по Серебряной дороге.
— И что же это?
— Во-первых, силу. Они слишком близко расположены к Темному лесу, а потому и Финибус, и Волукрим помогают графству, как могут. Порождения этого гиблого места не разбирают, кого жрать. Во-вторых, графу принадлежат золотые прииски на севере страны. Они старые и истощенные — некто копал там тысячи, а может и десятки тысяч лет назад, — но все еще способны дарить металл, что любит и король, и нищий.
Последние слова Игнис продекламировала с чувством и интонацией, и, смутившись, отвела глаза, а ее здоровая щека покрылась румянцем.
Лариэс выпил еще вина, и неожиданно для себя осознал, как же Игнис на самом деле красива! Он никогда не обращал внимания на это раньше, а теперь просто не мог оторвать глаз от нее.
«Проклятье, и она влюбилась в того, кто не то, что не сможет, а даже и не подумает сделать ее счастливой», — злая мысль кольнула сердце юноши и слова, полные сдерживаемой годами горечи, тяжелые и…лишние, прорвались наружу, точно вода из обрушившейся плотины.
— Игнис, — Лариэс слышал себя как-бы со стороны, уши заложило, а в кончиках пальцев приятно покалывало, — он не стоит тебя.
— Кто? — принцесса опешила от резкой смены темы.
— Его высочество Таривас Вентис, кто же еще. — Какая-то рациональная часть сознания вопила, точно умалишенная, приказывая заткнуться, любой ценой заткнуться, но было поздно.
Вино, усталость, страхи последний дней и что-то еще, что-то непонятное, поднимавшееся, когда он смотрел в глаза девушке, просто заглушили эту маленькую и слабенькую часть сознания.
— Он тебя не любит. Он вообще никого не любит и не может любить, кроме себя, такой уж он уродился. Ты не подумай, я не жалуюсь, за этого человека я прыгну в огонь, но правда есть правда — он использует тебя. Да что там, его высочество играючи может охмурить любую девушку, для этого ему хватит пары фраз, мужественного взгляда, и улыбки.
«О да, улыбки. Точно также он улыбался Талиссе тогда, в саду… Эта улыбка, будь она проклята!»
— Лариэс, — Игнис поднялась и ее взгляд был серьезен. — Тебе нужно выспаться. Кажется, моя шутка зашла слишком далеко.