Дочери Талау
Шрифт:
– Я такого не говорила!
– …Кстати, ты в курсе, что у твоей горничной скверная привычка подслушивать под дверями?
Отпрянув, Эмили споткнулась на ровном месте и с грохотом шлепнулась на пол коридора, что-то попутно опрокинув.
– А, это не горничная. Один из самородков, которые я тут раскопала – ты бы только знал, в какой выгребной яме! Ну, не криви физиономию, ребята того стоят. А подслушивать и подглядывать… лично у меня секретов нет, а твои – это уже твои же проблемы!
– До тех пор, пока кто-то из этих самородков не увидит тебя… без макияжа.
– Лечиться от инфаркта будут
– Подарить тебе парочку немых рабов?
– На Земле давно упразднено любое рабство, а становиться в глазах общественности благодетельницей, дающей калекам кров и работу – как-то не согласуется с имиджем и историей, которые я планирую для себя создать. Но… над предложением я подумаю.
– Которым из?
– И об этом тоже. Всего хорошего!
Судя по звуку шагов, Маргарет поднялась на террасу, но ее собеседник за ней не последовал. Меньше минуты потребовалось, чтобы сгорающая от смущения Эмили (к счастью, в отличие от той же Синди, на ее собственной смуглой коже почти не проявлялась залившая лицо краска) оказалась под ее насмешливым взглядом.
– Просто совет, Искорка – прежде чем интересоваться чужими секретиками, просто подумай, не лучше ли тебе будет жить без знаний о некоторых вещах. Говорят, мудрость не только в том, чтобы знать все нужное, но и в том, чтобы избежать ненужных знаний…
– Простите…
– Но, как я уже сказала, мне скрывать нечего. Пойдем, душечка, я думаю, твои товарищи по несчастью нас уже заждались! Хм… сдается мне, даже те, кого я не приглашала…
Не дожидаясь Эми, не сразу сумевшую подняться на ноги после своего неуклюжего падения, Мэг первой вошла в гостиную и, щелкнув пальцами, заставила загореться огромную, хотя и слегка тусклую от пыли люстру под самым куполообразным потолком. Похоже дом действительно только начинали – причем без особенного-то рвения, приводить в порядок. Вернее, остановилась почти на пороге, лишив девушку возможности проскользнуть в комнату – оставалось только любоваться почти целиком закрытой черными кудрями спиной.
– Добрый вечер, Мэтью… не ожидала увидеть тебя на вилле Людморэ… у этого места столь богатая история, – странным тоном промурлыкала хозяйка.
– Мэтт мой кузен, – поспешно попытался прояснить ситуацию Шон. – Вы сказали… то есть, он – намного более талантливый музыкант, чем я, поэтому я подумал…
– Какая потрясающая честность, – шагнув вперед и, наконец, позволив Эми прекратить неловкое топтание за спиной в коридоре, женщина потрепала светловолосого подростка по щеке. – хороший мальчик! Добровольно упустить свой, возможно, единственный шанс только потому, что кто-то другой ЛУЧШЕ… это могло бы дорогого стоить, но нынче совершенно не ценится. Что же, твое право.
Лица хозяйки Эмили по-прежнему не видела, зато легко разглядела злобу, мелькнувшую в светлых глазах парня, впрочем, тут же погашенную за показной беззаботностью.
– Он ничего не упустит! – резко поднявшись, отрубил шатен. – Я никаких дел с тобой иметь не собираюсь. И, честно говоря, кузену не советовал
– Отлично. Можете выметаться – оба, – скрестив тонкие руки, Маргарет с довольной улыбкой плюхнулась в одно из кресел. Мордашку блондина снова на миг перекосила злоба.
– Я могу решить и сам, без…
– Нет, малыш, решаю я. Уже решила. Всего вам хорошего, ребята! – женщина с насмешкой помахала ладонью. – Ты ошибся, Шончик, твой кузен не талантливее тебя. Более умелый, более работоспособный, с большей самоотдачей… но не талантливее. Со мной ты мог бы достичь гораздо больших высот, но, как я теперь вижу, не готов поставить все на карту ради их достижения. Поэтому – удачи вам обоим.
Мэтта не пришлось просить дважды, но блондин, просверлив спину родственника яростным взглядом, словно тот был во всем виноват, потом не менее яростно, но с некоторой уже затаенной надеждой, поглазел и на Маргарет… увы, женщина продолжала сиять приветливой и слегка издевающейся улыбкой. Пришлось Шону последовать за двоюродным братом.
– Что касается остальных… впрочем, каждому из вас я все уже рассказала. Мне нужны музыканты для моей группы. Необычные музыканты…
– Куда уж необычнее! – ухитряясь даже во время произнесения слов поджимать губы, процедил Снеговик. – Более исчерпывающая характеристика есть только одна: сброд!
Такой миленький и с таким мерзким характером. Даже обидно немного!
– Ну да, – не стала спорить Мэг. – нищая официантка, бродяга и непризнанный гений, ради хлеба насущного вынужденный развлекать бездельников и принимать сомнительные предложения от старой дуры – сброд в чистейшем виде. Запомню в качестве одного из возможных названий группы.
– Никто здесь еще не дал своего согласия! – отрезал уязвленный Сноу. – Я пианист и композитор, а не клавишник для какой-то… группы! И вообще…
– И вообще, будь у тебя выбор, мой дорогой ангелочек, ты вообще не пришел бы сюда. Как и Вольф, и эта милая девочка, Эми. Выбор есть только у Шона, сделав этот выбор, он вернется… возможно не один раз вернется. А может и нет – все зависит от него. А от вас троих ничего не зависит.
– Не слишком ли Вы самоуверенна?
– К твоему сожалению, ангелочек, гениальность имеют обыкновение признавать лишь после смерти гения. Если не хочешь, чтобы она стала преждевременной – умей вертеться в ожидании. Когда-нибудь и нетленка найдет своего слушателя, а пока… пока что ты можешь пойти за мной, а можешь и дальше исполнять в закусочной всенародно любимый хит «С днем рождения тебя», чтобы наконец-то расплатиться с квартирным хозяином хоть за позапрошлый месяц и не оказаться ни на улице, ни, того хуже, на пансионе у каких-нибудь родственничков, смеющих – ну подумать только! – тебя, гения, считать никчемным неудачником!
Подскочивший было Снеговик скрипнул зубами, однако, ничего не возразив, сел обратно. Маргарет понимающе оскалилась и, протянув руку, продемонстрировала юноше обыкновенные ножницы, с равным успехом подходящие для бумаги и ткани.
– А это еще что? Я должен отрезать себе палец, чтобы подписать контракт кровью? – вернув после короткого потрясения свою привычную брюзгливость, осведомился Дэрек Сноу. Женщина улыбнулась еще более понимающе и помотала головой.
– Нет. Твои волосы.
– Волосы?!