Долгое прощание (сборник)
Шрифт:
— Я вообще ничего не воспринимаю, капитан. Вообще ничего.
Он проводил меня взглядом, не пожелав спокойной ночи. Я прошел через длинный коридор к выходу на Хилл-стрит, сел в свою машину и поехал домой.
Глава 38
Дознание было пустым разговором. Коронер распустил паруса до того, как было готово медицинское заключение, от страха, что поднимется шум в прессе.
Сходя со свидетельского места,
Да, шеф в последнее время часто здорово напивался. Да, в ту ночь, когда наверху был выстрел из револьвера, он, Канди, помогал нести шефа в спальню. Да, шеф требовал виски в последний день, до того как он, Канди, ушел из дома, но он отказался принести виски. Нет, о литературной работе мистера Эда он ничего не знает. Он только замечал, что шеф был недоволен собой. Он очень часто выбрасывал листы рукописи, а Канди забирал их из корзины для бумаг. Нет, он не слышал, чтобы мистер Эд с кем-нибудь ссорился. И так далее. Корнер старался что-нибудь выжать из Канди, но тот говорил очень мало. Кто-то его здорово обработал.
Эйлин была в черном и белом, бледная и говорила низким отчетливым голосом, который без искажения воспроизводился громкоговорителями. Коронер очень осторожно обращался с ней, словно сам с трудом сдерживал рыдания. Когда она покидала свидетельское место, он встал и поклонился, она же одарила его легкой мимолетной улыбкой, отчего он чуть не задохнулся от удовольствия.
Выходя из зала, Эйлин прошла мимо, не поглядев на меня, но в последний момент чуть обернулась и слегка кивнула, будто она когда-то давно где-то встречалась со мной.
Когда все закончилось, я, сходя по ступенькам на улицу, догнал Олса. Тот смотрел на движущиеся машины или делал вид, будто смотрит.
— Дорошо сделано,— заметил он, не оборачиваясь.— Можно поздравить.
— И с Канди вы неплохо управились.
— Не я, малыш. Окружной прокурор считает недопустимыми эротические истории.
— Что за эротическая история там была?
Только теперь Берни посмотрел на меня.
— Ха-ха-ха,— рассмеялся он.— Я не о вас говорю.
Затем его лицо приняло отсутствующее выражение.
— Таких женщин я видел много лет. Насмотрелся на них досыта. Ну, пока, старый дуралей! Позовите меня, когда станете носить двадцатидолларовые рубашки. Я тогда приду и помогу вам надеть пальто.
Люди вокруг нас поднимались и спускались по лестнице. Берни вынул из кармана сигарету, посмотрел на нее, бросил и раздавил каблуком.
— Вы расточитель,— заметил я.
— Выбросил только сигарету, дружище. Это ведь не человеческая жизнь. Возможно, вы женитесь на этой женщине через некоторое время, а?
— Не говорите глупостей.
Я пошел вниз. Берни что-то сказал за моей спиной,
Как только я вошел в свою контору, зазвонил телефон. Это опять был Берни.
— Я заеду к вам по пути. Мне нужно вам кое-что сказать.
Наверно, он был в полицейском участке Голливуда или неподалеку от него, так как через двадцать минут уже был в моей конторе. Берни сел в кресло для посетителей и положил ногу на ногу.
— Я находился неподалеку. Приношу извинения. Забудьте это!
— Что нам забывать? Разве мы подрались?
— Согласен. Некоторые люди считают вас двуличным, но я не слышал, чтобы вы когда-нибудь кривили душой.
— А что это за шутка насчет двадцатидолларовых рубашек?
— Да, черт возьми, я просто разозлился,— ответил Берни.— Я подумал о старом Поттере. Он ведь может сказать слово секретарше, та передаст адвокату, тот окружному прокурору Спрингеру, а тот капитану Хернан-децу. Он ведь его личный друг.
— Поттер и пальцем не пошевелит.
— Вы же с ним знакомы. Он имеет с вами дела.
— Я познакомился с ним, и только. Я не нахожу его очень симпатичным, но, может быть, это просто зависть. Он пригласил меня, и мы с ним поговорили. Он высок ростом, довольно энергичный, и не знаю, что еще. Думаю, что он не мошенник.
— Сто миллионов не заработаешь честным путем,— заметил Берни.— Возможно, те, кто стоит наверху, считают, что у него чистые руки. Но маленьких людей он припирал к стенке, разоряя небольшие фирмы и тех, кто там работал.
— Можно подумать, что вы красный,— заметил я, чтобы подразнить его.
— Право, не знаю,— пренебрежительно ответил он,— меня еще не проверяли... Итак, вам кажется правильным, что это сочли самоубийством?
— А что говорит против этого?
— Мне кажется, что это решение неверно, хотя против него трудно возразить. Не нравится мне, что он не оставил письма.
— Он был пьян,— заметил я.
— Это не имеет значения,— ворчливо возразил Берни.— Кроме того, мне не нравится, что он застрелился в кабинете, где жена обязательно должна была все это увидеть. Правильно, он был пьян, но все же мне это не нравится. Потом, мне не нравится, что он нажал на спуск в тот самый момент, когда затрещала моторная лодка. Почему он это сделал? Хотите еще совпадений? Извольте. В тот день, когда прислуга была выходная, жена его забыла взять ключ от дома и вынуждена была звонить, чтобы ей открыли дверь.
— Она могла войти через черный ход,— заметил я.
— Да, я знаю. Я пытаюсь воссоздать ситуацию. Кроме вас, некому было открыть дверь, а она на свидетельском месте заявила, что не знала о вашем присутствии. Если бы Эд был жив, он бы не .услышал звонка из своего кабинета. Там звуконепроницаемая дверь. Прислуги по четвергам не бывает дома. Это она тоже забыла, как и свой ключ.
— Вы сейчас сами кое-что забыли, Берни. Моя машина стояла возле дома. Поэтому она могла сообразить, что дома кто-то есть, и позвонила.