Долина скорби

Алан Банкер

– Эй, старик! – крикнул толстяк, остановившись у тела несчастного. – Хочешь жить, не стой на месте!

– Что? – растерялся старик, не уразумев смысла в предупреждении толстяка.

– Я говорю – не стой на месте! – повторился тот, указав рукой на одну из Башен-близнецов, возвышающихся

над Торговой площадью Соутхиллса. – Иначе, того, рядом ляжешь.

– Не понимаю.

– Вот глупый человек, – пробормотал бородач, возникший за спиной толстяка. – Он говорит – не зевай! Близнецы не выбирают, кого отправить в мир Богов, а кого помиловать.

– Мир Богов… Башни-близнецы… о чем вы толкуете?

– Точно глупый!

– Не глупый, брат, – заметил толстяк, оглядев старика с головы до ног. – Он из чужаков, а чужаков близнецы ой как не любят.

Сказав это, он покачал головой, а бородач только хмыкнул и почесал подбородок.

– Твоя, правда, мил человек, – сказал старик и кивнул на заплечный мешок, из которого торчал смычок от виолы. – Я менестрель, и в вашем славном городе впервые.

Для придачи веса собственным словам, он распахнул плащ и продемонстрировал рубаху, будто на потеху, сотканную из

разноцветных лоскутков ткани.

– Вот я и говорю, что из чужаков.

Переглянувшись, незнакомцы рассмеялись в голос, выказав полное пренебрежение к несчастному юноше.

– Ты, вот что, иди подобру-поздорову, покуда на твою голову не прилетел камень, а то, того…

Ухмыльнувшись, толстяк кивнул на юношу, после чего развернулся и растворился в толпе.

– И что, ему никто не поможет? – обратился старик к бородачу.

– Ему уже никто не поможет, – ответил бородач и пнул тело юноши так, будто перед

ним был бездомный пес, путающийся под ногами.

Пошевелив губами, словно желая что-то сказать, юноша содрогнулся и замер. Его руки, прежде закрывавшие кровоточащую рану на лбу, одна за другой упали на мостовую.

– Надо бы предать тело земле.

– Оставь, старик, если смотрители к вечеру не приберут, то приберут собаки.

Сказав это, бородач сплюнул, будто ему претила сама мысль, что труп могут пожрать собаки, и зашагал прочь. Старик же, бросив взгляд на загадочные Башни-близнецы, о которых так усердно толковали незнакомцы, пожал плечами и пошел своим путем.

Соутхиллс был уже не тем, что прежде, ибо над городом, опоясанным сорокафутовой стеной, нависал смрад, стоявший денно и нощно. Каждый, кто бывал в столице королевства, отмечал, что оба города, и Миддланд, и Соутхиллс, воняют одинаково, с той лишь разницей, что в Соутхиллсе вонь стоит круглый год. Причину столь неприятного запаха никто не знал. Одни говорили, что это запах чужаков, наводнивших город с тех самых пор, как лорд Мантойя снизил пошлины на въезд в Соутхиллс. Другие говорили, что это запах от Мертвой земли, как называли большое поле, растянувшееся на две мили от Соутхиллса до Гритривера. На этом поле свой покой нашли последние защитники Соутланда, павшие в битве при Соутхиллсе.

Как гласила легенда о небесном воине, король Аргус, достигнув Гритривера, от дальнейшего завоевания Соутланда отказался, ибо потери были столь неимоверны, что он боялся остаться без войска. В первую же ночь ему приснился сон, в котором Боги повелели идти

Конец ознакомительного фрагмента.