Долина смерти
Шрифт:
— Адам, — шепчу я, имя срывается с моих губ прежде, чем я успеваю остановить себя. — Это Адам. Это парень Лейни.
Словно он слышит меня сквозь стены, сквозь доски, сквозь зияющую пропасть, отделяющую человека от монстра, голова Адама поворачивается к окну. Его глаза, такие же неестественно синие, как и у других, но в то же время более живые, более осознанные, устремляются на меня сквозь щель в досках.
И он улыбается.
Не как голодающие, это обдуманное, почти нежное искривление губ, показывающее
— Вот же ублюдок, — комментирует Дженсен. — Это точно он. Кажется, он сильно отличается от остальных. Больше как Нэйт, чем как Хэнк.
Он прав. Он кажется более контролируемым, менее бешеным.
— Если Адам укусил Лейни, когда обратился, может быть, ее кровь, кровь МакАлистеров, помогла? — это единственное объяснение, которое приходит мне в голову.
Адам поднимает одну руку почти в формальном жесте, и голодающие немедленно реагируют — распространяются вокруг хижины, занимая позиции у каждого окна, у каждого возможного выхода. Они двигаются со скоординированной точностью охотников, направляемые тихими командами Адама.
— Этот ублюдок точно всем управляет, — шепчет Дженсен в неверии.
Прежде чем я успеваю ответить, звук привлекает мое внимание к дальней стороне хижины — ритмичный стук, как будто что-то с силой ударяется о стену. К нему присоединяется другой, потом еще.
— Они испытывают нашу защиту, — говорит Дженсен, двигаясь, чтобы проверить другое окно. — Ищут слабые места.
Резкий треск раскалывает воздух — дерево разлетается, когда что-то с огромной силой ударяется об одно из закрытых окон.
Потом еще один треск, еще одна доска сдается под неустанной атакой.
— Они прорываются! — предупреждаю я, двигаясь к слабеющему барьеру.
Но слишком поздно.
Доска разлетается вдребезги, и в проеме появляются бледные руки — слишком много рук. Пальцы впиваются в оставшуюся защиту, разрывая дерево с нечеловеческой силой.
Я стреляю из пистолета через проем чисто инстинктивно, звук выстрела оглушителен в маленькой хижине. Одна из рук отдергивается, темная жидкость брызжет из раны, но ее немедленно заменяют другие. Все больше рук хватают, рвут.
— Береги патроны! — кричит Дженсен рядом со мной, с топором наготове. Он обрушивает его на конечности, отсекая одну, потом другую, твари дико вопят. Руки с глухим стуком падают на пол, но все еще извиваются, словно имеют свой разум.
Черт подери.
Я выхватываю охотничий нож из петли ремня и начинаю вонзать его в руки, рублю их, темная кровь брызжет во все стороны.
Но, несмотря на эту бойню, они не останавливаются. Голод, который ими движет, сильнее боли, сильнее инстинкта самосохранения.
— Мы так их не остановим, — рычит Дженсен, тяжело дыша. Я бросаю взгляд на
В этот момент ледяная рука хватает меня, пытаясь оттащить обратно к доскам.
— Пригнись! — кричит он, и я делаю это, когда он замахивается топором. Существо визжит, но чужая рука все еще сжимает мою руку, по ней течет черная кровь.
Я вскрикиваю, убегая от окна и бросаю обрубок руки через всю комнату.
— На чердак! — Дженсен хватает меня, таща к лестнице. — Там есть окно — может быть, это наш единственный шанс.
Я нерешительно оглядываюсь на Элая, все еще привязанного к кровати. Его глаза теперь открыты, и этот неестественный синий цвет проявился в полной мере, он смотрит на нас с хищным интересом и пытается вырваться.
— Мы не можем ему помочь, — говорит Дженсен, видя мою нерешительность. — Он уже ушел.
Он прав, я знаю, что он прав, но покинуть Элая — это еще одна моя неудача, еще одна душа, потерянная в этих горах.
У меня еще есть немного патронов. Но какое бы умиротворение они ему ни принесли, оно будет временным.
В этот момент раздается треск и рык, когда окно наконец-то полностью разрушается, и голодные существа выливаются в проем, словно бледное, корчащееся наводнение.
— Обри, сейчас! — голос Дженсена тянет в реальность, когда первый из голодных существ полностью прорывается в окно, падая на пол. Это Рэд, или то, что раньше было Рэдом — его превращение завершено, человечность стерта голодом, который теперь им движет, его мозги свисают в месте, где Дженсен, должно быть, размозжил ему череп.
За ним следует другое знакомое лицо — Коул, его черты искажены в постоянной ухмылке, маленькие глазки следят за нашими движениями, а тело изуродовано ранами. За ними следуют другие, кошмарные уроды с голубыми глазами заполняют хижину.
Я поднимаюсь, следуя за Дженсеном по лестнице на чердак так быстро, как только могу. Позади нас голодные существа устремляются вперед, тянутся руками, зубы щелкают в воздухе всего в нескольких дюймах от моих сапог, когда я выбираюсь за пределы их досягаемости.
Дженсен уже у маленького окна, разбивает стекло прикладом своей винтовки, окровавленный топор держит в другой руке.
— Спрыгнем вниз, — говорит он, заглядывая в темноту. — Снега много, должно смягчить падение. Готова?
— А потом что? — спрашиваю я.
Он только пожимает плечами.
Снизу слышу, как лестница скрипит под весом, как когти с безумной скоростью взбираются по перекладинам.
— Прыгай! — подгоняю Дженсена. — Я сразу за тобой!
Дженсен не медлит ни секунды, протискивая свою крупную фигуру через узкий проем и исчезая в ночи. Я следую за ним тут же, едва успев вывалиться из окна, прежде чем бледные руки хватают пустой воздух там, где я только что была.